Cтоимость путевки:
11 000 рублей для первой смены
12 000 рублей для второй
(то есть, 1000 рублей в день)
В лагере 60 детей от 12 до 16 лет
«Камчатка» возле Изборска и Пскова
Лагерь расположен недалеко от древнего русского города Изборска.
Очень близко к лагерю - горнолыжный комплекс «Мальская долина».
Поэтому, в лагере всегда есть охрана и врач, а родители всегда могут связаться с детьми по телефону. Дети могут использовать горячий душ и другие блага цивилизации.
Дети и вожатые живут в палатках, возле озера, с кострами и прочей романтикой, крытой сценой, спортивной площадкой и столовой.
Дети ставят спектакли, делают свою газету, участвуют в играх.
Два Филиппа
Бывший главный редактор журнала Esquire стал бывшим именно после того, как начал работать вожатым в этом лагере. Так же, здесь вожатым работает Филипп Дзядко, главный редактор журнала «Большой город».
Другие вожатые - выпускники Псковского гос. педагогического университета.
Фотографии: Ксения Плотникова
Дети, проживающие в Москве , отправятся в лагерь на поезде с Ленинградского вокзала в сопровождении вожатых. Родители, желающие самостоятельно доставить ребенка на место отдыха, могут воспользоваться тем же поездом Псков - Москва (отходит ежедневно вечером с Ленинградского вокзала, в пути 12 часов) или своим авто (расстояние - около 700 км).
В Псков из Москвы на автомобиле можно доехать по Новорижскому шоссе (трасса М9) и двигаться все время прямо до границы Московской и Тверской областей. Затем, никуда не сворачивая, ехать до границы Тверской и Псковской областей. В Псковской области в поселке Пустошка нужно свернуть с трассы М9 на трассу М20 (указатель с надписью «Псков»).
В Пскове вы можете воспользоваться трансфером до лагеря (входит в стоимость путевки) или самостоятельно доставить ребенка на место отдыха, предварительно уточнив маршрут у организаторов.
(с) Наталяь Осипова
Показательная дискуссия разгорается вокруг материала Медузы о "Стране детей". Интонация не та, не время такое писать, странно, что в "Медузе, а не в "Известиях", зачем вообще писать, год назад закрылся проект, кому это интересно сейчас, да, все так и было, но писать-то зачем, да, меня кинули на деньги, но Филипп не при чем, зачем плохое писать.
И так далее.
Объясняет все, абсолютно все про нашу прессу, общество, срачи в фб, ломку личных отношений.
Друзьям - все, остальным - закон. Врагам - разоблачения, фонд борьбы с коррупцией, поиск могил десантников, друзьям - сокрытие улик. Кто не с нами, тот враг.
Не зря в дискуссии возникает тень Кабанова-расчленителя. Про него нельзя было писать, хорошее же лицо и друг.
Рано, рано прогрессивные люди отделили себя от невежественной и дикой массы и властей. Увы, слабости те же, пороки те же и то же требование "а нас-то нельзя!"
Как раз в эпоху обсуждения кабановского дела я написала текст о том, как эта жуткая история разрушает претензию образованного и оппозиционного класса на монополию на мораль.
Редактор, приятель, видный деятель сопротивления, тут же заявил мне: "Откуда у тебя эти володинские построения, ты льешь воду на мельницу Кремля". И текст не напечатал. Я была потрясена - как можно было подозревать меня в ангажированности? Стежка за стежкой - и через полгода он уже обсуждал в фб какое у меня уродливое лицо.
Вот тут кощеево яйцо - в отказе (всех - либеральных, патриотических, кремлевских, оппозиционных) подчиняться общим правилам. А нас-то за что?! - кричат люди и делают все, чтобы сохранить свои преференции и не признавая права других иметь тот же набор преференций. В частности, считать состоявшимся собственное мнение, вне зависимости от Кремля или Госдепа. И высказывать его, исходя из профессиональных соображений и чувства долга.
Как-то так.
Строительство огромного детского лагеря «Страна детей» в Ярославской области должно было завершиться летом 2015 года. Планировалось, что в лагере смогут одновременно размещаться 15 тысяч детей («Артек» — в четыре раза меньше), возглавлять его собирался Филипп Бахтин, бывший главный редактор русской версии журнала Esquire, создатель камерного, но популярного проекта для подростков «Камчатка». Уже два месяца «Страна детей» существует без офиса: из трехэтажного особняка на Патриарших прудах в Москве владелец компании Леонид Ханукаев съехал потому, что у него нет денег на аренду. Специальный корреспондент «Медузы» Илья Жегулев рассказывает, почему развалился проект детского лагеря, который поддерживали высокопоставленные российские чиновники.
Мы едем по Псковской области на гремящей серебристой «Ладе». «Место тебе в палатке найдем, спальник организуем», — говорит Александр Решетов, завхоз детского палаточного лагеря, в который мы направляемся.
Автомобиль выруливает на поляну перед крутым склоном с подъемником: горнолыжная база «Мальская долина» летом выглядит даже живописнее, чем зимой. « Во-о-он там наш лагерь, — машет рукой куда-то в далекую низину Решетов. — А сюда мы ходим обедать, каждый раз поднимаясь на гору». Минут десять мы спускаемся по простенькой лестнице, сделанной из железной арматуры, и наконец оказываемся на месте.
В псковском палаточным лагере «Камчатка», куда вожатыми ездили многие известные москвичи, тихо. Дети разбрелись по сосновому лесу, чтобы снимать видеофильмы по мотивам стихов, зачитанных накануне на Дне поэта. Из динамиков раздается «Аквариум»; в комнате вожатых играют на гитаре. «Вы из „Медузы“? А я обещала уволиться, если вы приедете», — говорит одна из вожатых и начинает заразительно хохотать.
Вместе с этой девушкой — корреспондентом газеты «Псковская провинция» Натальей Игнатенко (она взяла отпуск, чтобы поработать вожатой), ее партнером — предпринимателем Владимиром Афанасьевым (он занимается экспортом леса, но в «Камчатке» тоже работает вожатым), а также всем первым отрядом мы отправляемся снимать фильм по стихотворению «Посткриптум» Иосифа Бродского. Сценарий придумали сами подростки, они же — операторы и актеры; вожатые пока участвуют советами, а потом помогут смонтировать материал.
Воспитанники «Камчатки» снимают фильм по стихотворению «Постскриптум» Иосифа Бродского. Псковская область, лето 2015-го
«Главный кайф в подростках заключается в том, что это фактически уже взрослые люди, они равноправные партнеры для всех наших задач», — говорил Филипп Бахтин. Главный редактор русской версии журнала Esquire основал «Камчатку» пять лет назад — вместе с Сергеем Ремером, своим бывшим вожатым. Первый лагерь был рассчитан на 40 человек, затем расширился до 80 человек; в таком размере он существует до сих пор.
Для Бахтина маленькая псковская «Камчатка» оказалась очень важной историей. Через год после ее запуска он ушел из Esquire, чтобы заняться проектом «Страна детей», лагерем в Ярославской области, в котором могли бы отдыхать 15 тысяч детей со всей России. Однако «Страна детей» не получилась. В ответ на мою просьбу поговорить про детский лагерь Бахтин написал: «Не вижу ни одного способа, как мне эта статья поможет, и вижу 300 минусов для себя» (и отказался от прочих комментариев).
Огромный лагерь так и не был построен, Бахтин уволился из «Страны детей». Нет его и в псковской «Камчатке»: со своим бывшим другом и партнером Сергеем Ремером Бахтин разругался. У каждого теперь — своя «Камчатка»: Ремер продолжает заниматься псковским лагерем, Бахтин основал новый на острове Сааремаа в Эстонии.
Единственным представителем «Страны детей» остается инвестор проекта, бизнесмен Леонид Ханукаев. Он бодро отвечает мне по телефону с Ибицы: «За пять лет первый раз решил наконец-то отдохнуть». В отпуске Ханукаев уже больше месяца — с тех пор, как «Страна детей» съехала из трехэтажэтажного особняка на Патриарших прудах в Москве, в котором располагалась последние четыре года.
Сейчас у компании нет офиса; на площадке в Ярославской области, где должен был появиться лагерь, стоят недостроенные корпуса — он возведен на 20%. За несколько лет масштаб проекта сократился в десять раз, но денег все равно не хватило. «Надо подождать, передохнуть. Как только будут хорошие новости…» — загадочно отвечает на вопрос о дальнейшей судьбе «Страны детей» Леонид Ханукаев.
Всего на «Страну детей» было потрачено 1,3 миллиарда рублей, еще 700 миллионов Ханукаев остался должен банкам, строителям и сотрудникам. Как вернуть долги, предприниматель не знает: он утверждает, что сейчас ни на чем не зарабатывает.
Сумасшедший мужчина
С Сергеем Ремером мы беседуем под одним из навесов палаточного детского лагеря «Камчатка» в Псковской области. «Все это построил Ханукаев», — признает Ремер. Простые, но крепкие конструкции, в том числе та самая лестница из арматуры, — это все, что потребовало участия инвестора.
Ремер — старожил лагерного движения. В 1990 году он окончил Псковский политехнический институт по специальности «преподаватель информатики». После этого Ремер и его друзья — бывшие кавээнщики — ездили вожатыми в пионерлагеря по всей стране. В 1992-м они решили организовать собственный лагерь — «тренинговую базу» для будущих вожатых, где самым младшим воспитанникам было по 14 лет, а старшим — под 20. «Это был лагерь творческого инструктива для вожатых, такая креативная лаборатория», — рассказывает Ремер под музыкальное сопровождение: вожатые рядом у костра исполняют «Не спеши ты нас хоронить».
В 1998 году лагерь закрылся из-за кризиса. Ремер занимался всем понемногу — торговал лесом, организовывал корпоративы. Спустя 12 лет — в 2010-м — давний знакомый Ремера, предприниматель Владимир Селиверстов попросил его подумать, как сделать так, чтобы его горнолыжный курорт «Мальская долина» в Псковской области летом не простаивал. Ремер решил рискнуть и организовать новый детский лагерь; придумывать его он позвал своих старых друзей. Среди них был и воспитанник Ремера пскович Филипп Бахтин, который в то время возглавлял русский Esquire в Москве.
Название «Камчатка» появилось почти случайно, рассказывает один из старейших вожатых лагеря Дмитрий Иванов. Вожатые написали варианты названия лагеря на бумажках и бросили их в шапку; Бахтин предложил «Камчатку» — Ремеру так понравилась эта идея, что он «продавил» ее во время голосования.
«У Филиппа был огромный пиар-ресурс, поэтому он предложил взять на себя набор детей», — рассказывает Ремер. Используя связи в кругах московской интеллигенции, Бахтин с легкостью набрал детей на первую смену. 80% подростков приехали из Москвы, остальные были из Пскова. По словам Ремера, такое соотношение москвичей и псковичей сохраняется и до сих пор.
После двух смен в 2010 году слава о «Камчатке» разлетелась по всей стране; к тому же Бахтин везде о ней рассказывал и писал.
Однажды, вспоминает Ремер, Бахтин приехал к нему и сказал, что познакомился с «сумасшедшим мужчиной, который собирается строить лагерь на 15 тысяч человек». «Мы долго ржали, потому что это нереально, — говорит Ремер. — Вся наша технология основана на том, что лагерь камерный, на маленькую компанию, максимум до ста человек».
Однако еще через три месяца Бахтин позвонил Ремеру и снова заговорил на эту тему. Разговор был примерно таким:
— Он меня убедил. Это возможно. Приезжай, будем работать вместе, — сказал Бахтин.
— Ты что, переел чего-то, что ли? — возмутился Ремер.
— Я ухожу из Esquire и всю свою карьеру ставлю на это. Бросай свою работу, переезжай в Москву.
Ремеру принять это предложение было нелегко: в Пскове у него семья, он работал директором «Камчатки». Решиться, вероятно, помогла зарплата. Как рассказывает один из бывших сотрудников «Страны детей» на условиях анонимности, Ремеру предложили семь тысяч евро, а Бахтину и вовсе 20 тысяч евро в месяц. С такой зарплатой поверить в перспективы масштабного проекта было намного легче.
Бахтин стал официальным руководителем проекта «Страна детей». По сути, он занимался разработкой образовательной программы и был лицом проекта — исполнял представительские функции, рассказывал о проекте журналистам и чиновникам. Ремера Бахтин позвал заместителем — помогать, собственно, с разработкой программы. Строительство и финансирование лагеря были зоной ответственности Леонида Ханукаева — того самого «сумасшедшего мужчины»; предпринимателя, который нанял Бахтина и Ремера.
Бывший главный редактор журнала Esquire, один из идеологов проекта «Страна детей» Филипп Бахтин
Фото: Александр Уткин / РИА Новости / Scanpix
Сто «Камчаток»
О предпринимателе Леониде Ханукаеве многие узнали, когда он построил с нуля торговую сеть «Бельпостель», специализирующуюся на постельном белье. В 2004-м Ханукаев отдал «Бельпостель» партнерам, после чего им пришлось закрыть половину магазинов — выяснилось , что они были нерентабельными.
Спустя год Ханукаев решил построить в Москве первый текстильный гипермаркет «Тряпка». Эксперты приветствовали идею, хотя и недоумевали по поводу названия. Однако не все было гладко: торговый центр долго не могли открыть, потом Ханукаев, так его и не достроив, передал проект компании «Ташир». В ребрендинг и завершение строительства «Тряпки» (теперь это торговый центр «Рио» на Ленинградском шоссе) «Ташир» вложил еще 20 миллионов долларов.
В 2008 году Леонид Ханукаев — уже в качестве менеджера — был привлечен близкими к президенту Дмитрию Медведеву предпринимателями братьями Ахмедом и Магомедом Билаловыми на строительство сочинского курорта «Горки город» — к Олимпиаде-2014 . Его должны были завершить к концу 2011 года, но в сроки не уложились. Ханукаев покинул проект, а срыв сроков строительства дорого обошелся Билаловым — из-за увеличения сметы проекта с 1,2 миллиарда до восьми миллиардов рублей у них возник конфликт с соинвестором — Сбербанком (позднее, в феврале 2013-го, Путин приехал на стройку и публично отчитал Ахмеда Билалова; в итоге он был уволен с поста вице-президента Олимпийского комитета и главы госкомпании «Курорты Северного Кавказа», а «Горки» Сбербанк достроил самостоятельно).
Ханукаев рассказывал, что идея строительства детского лагеря пришла ему еще во время работы над «Горками». Он мечтал, чтобы на сочинском курорте, в том числе, смогли отдыхать дети с аутизмом: у самого Ханукаева — такой ребенок, и он рассчитывал создать для него необходимую среду, рассказывает журналистка Катерина Гордеева, успевшая поработать в «Стране детей» куратором благотворительных проектов.
После «Горок» Ханукаев решил сосредоточиться на детском проекте. Он арендовал трехэтажный особняк на Патриарших прудах, отреставрировал его и осенью 2011 года начал нанимать людей в «Страну детей».
* * *
Сергею Ремеру в «Стране детей» удалось застать лучшие времена. В начале 2012-го в офисе на Патриарших трудились уже 120 сотрудников. Они должны были придумать и нарисовать проект, подсчитать его стоимость и правильно презентовать его банкам для получения финансирования.
Бахтин и Ремер придумали простое, но эффектное решение: построить не одну, но сто «Камчаток» сразу — на общей большой территории. То есть разбить один большой лагерь на 100-150 самоуправляемый минилагерей, живущих по собственным программам. Десять лагерей объединялись в единый комплекс, для которого возводили десять корпусов со специализацией (кино, науки, технологии, театр, спорт, цирк) — отряды должны были двигаться по кругу. Предполагалось также, что дети из всех минилагерей будут собираться по особым случаям на специально возведенном стадионе. По словам Ремера, в отличие от палаточной «Камчатки», «Страна детей» задумывалась монументально: планировалось построить корпуса для круглогодичного использования.
К Ханукаеву выстроилась очередь из компаний, готовых войти в проект; Бахтин раздавал десятки интервью об этой удивительной истории: хорошие люди при поддержке бизнеса делают прогрессивный проект для детей.
По словам Ремера, экономическая модель также просчитывалась. По его мнению, она могла сработать. «Идея была в том, чтобы стать игроком № 1 на этом рынке. Полностью взять на себя рынок, огромные социальные деньги, которые выделяются на школьный отдых. Перевести на себя весь этот поток — и еще потом осваивать его долго и счастливо», — рассуждает директор псковской «Камчатки».
В этом расчете заключался и главный минус проекта, считает Алексей Илюхин, директор частного лагеря «Чарли», который уже больше пяти лет организует детские программы в Эстонии и Австрии. По его мнению, окупить такой масштабный проект можно было только в том случае, если бы «Страна детей» получала все деньги, выделяемые в России на детский отдых: «Если все финансовые потоки, которые выделяются на детские выезды, замкнуть на „Страну детей“, они бы обеспечили определенный уровень загрузок. Но проект был бы жутко вредным для рынка детского отдыха. Все остальные просто бы накрылись».
Илюхин активно интересовался «Страной детей» и даже ходил на лекцию Филиппа Бахтина, чтобы узнать, откуда он возьмет столько вожатых (Бахтин считал, что такой проблемы нет — их можно обучить), а также покритиковать его образовательную программу за чрезмерную нагрузку.
Как бы то ни было, идеи Бахтина и Ремера легли в основу строительного проекта лагеря. «Ханукаев был готов параллельно все просчитывать. Придумаем, как работает цирк — и тут же архитекторы и дизайнеры начинают это все рисовать. Тут же дали экономистам, они просчитали, какие и в каком количестве нужны материалы. Тут же выводится стоимость этого здания, вбивается в общую модель. Потом мы с Филиппом вспоминаем: блин, мы же забыли поставить раздевалки. Где люди будут раздеваться? Приходим и говорим: ребята, нужны раздевалки. Они — опять перерисовывать. Все на коленке делалось», — вспоминает Ремер.
Тестировалась программа на уже проверенной псковской «Камчатке». По словам Ремера, так было проще объяснить Ханукаеву, почему они с Бахтиным должны летом куда-то уезжать. Ханукаеву, впрочем, идея понравилась, он даже немного инвестировал в инфраструктуру лагеря, который некоторое время считался проектом «Страны детей».
Одновременно «Страну детей» начали представлять чиновникам. И тут пригодились связи Бахтина: через своего приятеля Алексея Левченко, пресс-секретаря Ольги Голодец, Бахтину удалось выйти на вице-премьера. Она была воодушевлена идеей «Страны детей» и даже снялась в видеоролике в поддержку проекта. Пока Бахтин ходил по чиновникам, Ханукаев работал с банками и подрядчиками, заверяя их в том, что проект безоговорочно поддерживается государством.
«Страна детей» / Агентство стратегических инициатив
Амбиции и возможности
7 августа 2012 года Владимир Путин посетил старейший лагерь Ленинградской области «Зеркальный» — «визитную карточку» ленинградских пионеров. Там же он провел совещание с главами ведомств по поводу детского оздоровительного отдыха. Прием был радушным, но статистика по поводу детских лагерей, представленная главой государства, оказалась печальной. Скажем, из 48 тысяч российских учреждений почти 41 тысяча — так называемые лагеря с дневным пребыванием, в которых дети проводят лишь несколько часов в сутки. «При этом лагерей, где ребята могут полноценно отдохнуть и поправлять здоровье в течение всего года — например, как здесь, в „Зеркальном“ — насчитывается всего 463 учреждения, — говорил президент. — Очевидно, что и круглогодичных, и летних загородных лагерей должно быть гораздо больше, а самое главное — они должны быть по-настоящему доступны: и цена, и качество должно быть выше, конечно. Прошу прощения, качество должно быть выше, а цена, конечно, ниже». Тут участники дружно рассмеялись.
По итогам совещания Путин поручил Минэкономразвития и Агентству стратегических инициатив (АСИ) разработать предложения «по развитию конкурентных условий» при распределении госзаказов на детский отдых, а также призвал к развитию государственно-частного партнерства в этой сфере. По сути, это означало либерализацию рынка: чиновники обещали учитывать частные компании при распределении муниципальных заказов.
Уже через месяц АСИ провело собственное совещание, во время которого обсуждался один-единственный частный проект в сфере детского отдыха — «Страна детей» Леонида Ханукаева. По словам бывшего директора социального направления АСИ Владимира Яблонского, компания предложила проект на общих основаниях, через сайт ведомства , а затем он прошел экспертный совет. «На такие проекты очень большой спрос со стороны родителей, хотя на практике им сложно реализовываться», — говорит Яблонский.
Тогда же, в сентябре 2012 года, на сочинском инвестиционном форуме было заключено соглашение между «Страной детей» и администрацией Ярославской области: Ханукаев обещал застроить под детский лагерь тысячу гектаров недалеко от Переславля-Залесского. Лагерь должен был включать в себя десять «деревень» на тысячу детей каждая. Кроме того, там планировалось построить 11 гостиниц, больше 300 четырехзвездочных апартаментов (гостиничной инфраструктурой собиралась заняться группа Vienna International, управляющая 40 отелями в Европе), а также туристические объекты и конференц-комплексы — целый город стоимостью в миллиард долларов, такой объем инвестиций был заложен в проекте. Возведение лагеря планировали завершить к лету 2015-го.
Миллиард долларов для такого региона, как Ярославская область — большая удача; инвестиционное соглашение оказалось крупнейшим проектом для области в том году.
* * *
Государство собиралось обязать муниципалитеты и госкорпорации отдавать четверть, а потом и половину денег на путевки частным детских лагерям. Именно это и требовалось «Стране детей». При эффективном информационном сопровождении можно было сделать так, чтобы у муниципалитетов и сомнений не возникло, куда эти средства следует направить.
Между тем, сотрудникам «Страны детей» вскоре стало ясно, что своих денег у Леонида Ханукаева хватит только на то, чтобы изготовить красивую презентацию для банков. Предприниматель рассчитывал на мягкие условия получения кредита; с этой моделью финансирования он уже был знаком по работе в Сочи: львиную долю практически всех частных проектов там оплатил Внешэкономбанк.
По словам Сергея Ремера, работа «Страны детей» была направлена именно на получение такого кредита. В какой-то момент у сотрудников появилось ощущение, что их главная задача — собрать грузовик документов для банка. «Уже неважно было, работает это ли нет. Я говорил: отряд должен быть 12-14 человек, а не 20, потому что это уже не команда, она будет разваливаться на две части. Не могут 20 человек выступать на сцене одновременно. Мне Филипп [Бахтин] отвечал: нет, в ином случае мы не помещаемся в экономическую модель. Не лезь, сейчас с банком разрулим, потом разберемся», — рассказывает Ремер.
Таким образом, Ханукаев хотел построить лагерь на кредит от государственного банка, а заполнить его собирался, прежде всего, с помощью госзаказа. Фактически предприниматель планировал создать маленькую госкорпорацию, монополизирующую детский отдых; только принадлежала она частному капиталу.
Без денег
Ремер «не лез», но постепенно приходил к мысли, что у «Страны детей» серьезные проблемы: «Как человек, у которого 15 лет был собственный бизнес, я начал видеть четкие признаки того, что корабль идет ко дну. Сначала пропал 18-летний Chivas Regal, который стоял прямо на барной стойке в офисе и никогда не переводился — я уж не говорю про коньяки и все остальное. Потом осталась только водка. Потом и она пропала. Потом исчезла минеральная вода в маленьких бутылочках. В один момент кроме воды из помпы пить было больше нечего. Потом кончилась туалетная бумага в туалете — и все, я понял, что пора валить».
Последний раз Ремеру заплатили в апреле 2012 года (до этого, с октября 2011-го, ему платили регулярно). Без зарплаты он проработал до декабря 2012-го и ушел; компания осталась ему должна два миллиона рублей.
К середине 2013 года проект лагеря в Ярославской области, рассчитанного на 15 тысяч детей, начал плавно преображаться. Вместо него Ханукаев решил построить 24 «творческих лагеря» по всей России, каждый — на 1200 детей.
Эволюция идей была связана и с объективными факторами: землю в Ярославской области под «Страну детей» выкупить так и не удалось.
По словам Ханукаева, сперва ее обещало сдать в долгосрочную аренду Министерство сельского хозяйства, но в итоге площадка так и осталась на балансе ведомства. «Правительство опубликовало большой список объектов приватизации, и любые сделки по объектам, попавшим в список — в том числе по нашей земле — были заморожены», — говорит Ханукаев. Торги по приватизации назначили на 2015 год: поскольку там значился всего один участник — «Страна детей», аукцион был признан несостоявшимся.
Бизнесмен попрощался с Ярославской областью и занялся проектами поскромнее. Ушла и австрийская Vienna International, осознав, что проект в регионе не будет реализован.
Тем не менее, со стороны казалось, что компания процветает, да и отношения с чиновниками у ее создателей складывались как будто превосходно. «Пилотный» лагерь (из запланированных 24-х) на 1200 детей получил название «Село». Он был в десять раз меньше «Страны детей», зато располагался ближе к столице. В 2013 году новое строительство развернулось в деревне Кубаревка (Московская область), о чем свидетельствовали красивые видеоклипы, которые выкладывали ежемесячно.
В октябре 2013 года Леонида Ханукаева пригласили на совещание к премьер-министру Дмитрию Медведеву, посвященное социальному предпринимательству. Ханукаеву необходимо было срочно договориться с банками — и он с ходу начал жаловаться на недоступность кредитов. «В России 13 миллионов школьников, и если мы подразумеваем, что каждый ребенок хотя бы один раз в год должен отдохнуть, это уже приближается к более чем триллиону рублей, — подсчитал Ханукаев (если верить этим подсчетам, отдых одного школьника должен был обходиться бюджету почти в 80 тысяч рублей — при средней цифре по стране в восемь тысяч). — Но при этом финансовые институты не рассматривают социальные проекты, особенно инфраструктурные, в первую очередь, потому, что не существует серьезных аналогий». Ханукаев предлагал государству субсидировать процентную ставку по кредитам для социальных предпринимателей, как это уже происходит, например, с фермерами.
Той же осенью Агентство стратегических инициатив объявило «Страну детей» приоритетным проектом; а в ноябре на наблюдательном совете проект представили Владимиру Путину. Он не вызвал у президента никаких нареканий и фактически был им одобрен. По словам бывшего директора социального направления АСИ Владимира Яблонского, поддержка Путина не давала реальных преимуществ, зато обеспечивала проекту высокий статус, который можно было использовать как аргумент при получении кредита.
Алексей Левченко, познакомивший Ханукаева с вице-премьером Ольгой Голодец, подтверждает, что кредит предпринимателю действительно обещали: и сама Голодец всячески этому способствовала, поскольку ей нравилось, что в дополнительное образование пойдут деньги.
Осенью 2013-го Сбербанк предложил Ханукаеву кредит размером 80 миллионов долларов — этого с лихвой хватило бы на строительство «Села» (а сейчас лагерь обошелся бы в половину этой суммы). Однако Ханукаев внезапно отказался от этих денег. По его словам, правила его обременения оказались неподъемными.
«С одной стороны, они поверили, что это суперсоциальный проект, а с дугой — обременили по документам. Все заложить, любой платеж согласовывать. Чтоб не своровали деньги, — сердится Ханукаев. — Всем кажется, что где принес, там и выносишь. [Такова] схема недоверия бизнесменам, которые, мол, толком ничего не делают, а только выносят деньги. Мне это мешает».
Леонид Ханукаев рассчитывал на другое отношение и на другую схему финансирования, тогда как к нему отнеслись как к обычному предпринимателю — с должным недоверием. Менеджеров государственного банка можно было понять: несмотря на красивую идею с детским лагерем, в карьера у Ханукаева складывалась очень непростая.
После неудачи со Сбербанком дела в «Стране детей» окончательно разладились. К тому времени своих денег у Ханукаева уже практически не осталось; строительство лагеря «Село» велось за счет субподрядчиков, с которыми Ханукаев обещал расплатиться, когда получит госфинансирование. «Страна детей» заключила договоры о строительстве более чем с 18 организациями, обещая приток серьезных инвестиций в будущем. Большинство из них денег от Ханукаева не получили.
Когда кто-то из них подал в арбитражный суд и потребовал арестовать землю «Села» в рамках обеспечения долга, Ханукаев пустился в юридические хитрости. Земля в Бородино, на которой строился лагерь, принадлежала компании «Страна детей — Бородино»; Ханукаев по бумагам продал ее другой организации — «Стране детей — Село». Так и вышло, что официальный закзачик не обладал уже ни средствами, ни землей, чтобы расплатиться с подрядчиками. Эти действия Ханукаев объясняет необходимостью «защиты активов компании».
Строительная площадка «Страны детей — Бородино». Московская область, август 2013 года
Кадр: Леонид Проценко / YouTube
* * *
Леонид Ханукаев предпринял последнюю попытку спасти проект — и отправился во Внешэкономбанк, к тому самому «олимпийскому кормильцу», который давал кредиты компаниям, задействованным на сочинской стройке. Попытка эта была отчаянной: Внешэкономбанк в кредите отказал.
Предприниматель, тем не менее, продолжал блефовать: в конце 2013 года он вовсю набирал детей в лагерь «Село», который якобы должен был открыться летом 2014-го. По признанию Ханукаева, все это было не зря: теперь у него есть база зарегистрированных родителей, будущих клиентов лагеря.
Филипп Бахтин также рассказывал об удивительном лагере, который скоро примет детей. «За питание отвечает Анатолий Комм, жилые корпуса строят немецкие архитекторы, систему безопасности разрабатывают два отставных генерала Моссада», — говорил он.
Бахтин уволился летом 2014 года. Вместе с ним ушла и вся его команда. Бывший руководитель «Страны детей» открыл новый детский лагерь «Камчатка» в Эстонии, а в феврале 2015 года вернулся на работу в медиа (за год до этого он говорил, что больше не планирует работать в СМИ) — креативным директором издательского дома «Афиша».
Сергей Ремер руководит псковской «Камчаткой». С Бахтиным он поссорился из-за бренда детского лагеря, который принадлежал бывшему главному редактору Esquire. По утверждению Ремера, Бахтин даже пытался уговорить хозяев курорта «Мальская долина» (где находится псковская «Камчатка») больше с ним не сотрудничать. Лагерь Ремера называется теперь «Камчатка — Псков»; директора двух «Камчаток» не разговаривают друг с другом.
За пять лет Леонид Ханукаев потратил на «Страну детей» 1,3 миллиарда рублей, еще 700 млн — долги сотрудникам и компаниям, которые строили бесплатно в расчет на грядущие инвестиции. Сейчас, по словам Ханукаева, в его компании работают семь человек; предприятие находится в замороженном состоянии.
По словам пресс-секретаря Ольги Голодец Алексея Левченко, Ханукаева подвела любовь к масштабным проектам: «Леонид такой челевек, у него замах очень большой. Ему надо начинать с меньших проектов. Он умеет хорошо упаковывать, презентовать. Делает это красиво, вкусно. Что говорить — как идея это было, конечно, здорово. Жалко, что не получилось».
Катерина Гордеева, бывший куратор благотворительных программ «Страны детей» рассказывает, что только недавно удалила со своего компьютера папку под названием «Страна детей»: она до последнего верила, что проект состоится. «Это сумасшедше красивая, правильная и очень нужна история. Я глубоко верю, что он не хотел никого обмануть», — говорит Гордеева.
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ПРОРАММЫ
Нашу насыщенную программу можно еще продлить и съездить на берег Тихого океана на Халактырский пляж с черным вулканическим песком или побывать на невероятной красоты вулкане Вачкажец или же расслабиться в горячих термальных источниках между горами.
1. Вулкан Вачкажец
Однодневная экскурсия на древний вулкан, одно из красивейших мест на всем полуострове. Вы узнаете, почему вулкан разделен на три части, посетите по-настоящему живописные места - озеро Тахколоч, водопады, кратер вулкана, встретите евражек и прикоснетесь к горным породам, которым более 50 миллионов лет!
Стоимость: 6500 рублей с человека
Время выезда: 10:00
Кол – во туристов в группе: от 4-х
Возрастные ограничения: до 8 лет
В стоимость включено:
- трансфер;
- обед;
- услуги гида;
- разрешение на посещение заповедника
Хотите прочувствовать всю мощь вод Тихого океана, полюбоваться бескрайним горизонтом, насладиться морским воздухом и чистейшим ЧЁРНЫМ песком? Тогда едем на Халактырский пляж!
Стоимость: 2000 с человека
В стоимость входит:
- Трансфер на маршруте;
- Услуги гида-экскурсовода;
Продолжительность: 4 - 5 часов
Кол-во туристов в группе: от 3 - 6 человек
Возрастные ограничения: до 4 лет
3. Дачные термальные источники
Дачные источники – это место самого мощного выноса тепла из недр Мутновского гидротермального бассейна. На склонах вырываются паровые струи и клокочут паровые котлы, на дне бурлит большой котел и непрерывно бьет мощный фонтан из пара и воды - и всё это на фоне поражающих воображение скалистых берегов и склонов гор вблизи Мутновского вулкана.
Прогулка по Дачным термальным источникам займет 2-3 часа – этого достаточно чтобы вдоволь насладиться красотой и мощью этого потрясающего места, а любители экзотики смогут воссоединиться с природой, искупавшись в теплой термальной воде, после чего мы предлагаем совершить короткий переезд к водопаду на ручье Спокойный и спуститься вниз к месту падения сильнейшего потока чистой родниковой воды в скалистые недра оврага.
Общая продолжительность экскурсии: 10 часов.
Стоимость: 7 000 рублей
В стоимость входит:
- Трансфер на маршруте;
- Услуги гида-экскурсовода;
- Питание
Вертолетные:
1. Долина гейзеров, однодневная экскурсия: Долина гейзеров, Кальдера вулкана Узон, Налычевские горячие источники
1) Вылет из аэропорта
2) Облёт действующих вулканов Карымский и Малый Семячик
Время в пути - 1 час 10 минут. Во время полёта туристам предоставится возможность осмотреть два действующих вулкана из окон вертолета и сделать фотографии.
3) Пешеходная экскурсия в Долине гейзеров: во время экскурсии вы увидите извержение гейзера Большого, понаблюдаете за работой различных термальных площадок, источников и грязевых котлов. Весь маршрут оборудован деревянными настильными тропами и ступеньками и доступен для людей любой физической подготовки.
Продолжительность маршрута - 1 час 30 минут.
Перелет 5-10 минут
4) Пешеходная экскурсия в кальдере вулкана Узон. Продолжительность маршрута - 50 минут. Экскурсия проходит по Восточному термальному полю, где Вы сможете полюбоваться различными термопроявлениями и завораживающими лунными пейзажами. Весь маршрут оборудован деревянными настильными тропами и ступеньками и доступен для людей любой физической подготовки.
Перелет 40 минут
5) Купание в горячих источниках. Посадка в природном парке «Налычево» и купание в горячих термальных источниках, температура которых достигает 40-45°.
Туристам предоставляется обед - горячее питание, чай, сок.
6) Возвращение в аэропорт
Время в пути - 20 минут.
Стоимость: 42000 рублей с человека
В стоимость включено:
транспортные услуги, квалифицированный гид-экскурсовод, горячее обед.
Общая продолжительность экскурсии - 6-7 часов. Желающим искупаться в горячих источниках необходимо иметь при себе купальные принадлежности.
2. Долина гейзеров+Налычево:
Программа повторяет расписание предыдущей программы без кальдеры вулкана Узон.
Стоимость: 38000 рублей с человека
Отбирают в основном среди знакомых. Хотя попасть туда можно и с улицы
Друзья, узнав, что я еду работать вожатой, смеялись. У меня ноль педагогического опыта. Я все время опаздываю, просыпаю, теряю вещи и при этом ненавижу, когда кто-то орет, просыпает или теряет вещи. Я не самый лучший пример для подражания. В «Камчатку» я тоже опоздала. После десяти часов тряски в машине я вышла на поляну горнолыжного курорта, который сдает лагерю территорию в лесу. По поляне бегали дети. Шел день науки. Кто-то заземлял картошку, кто-то решал нейролингвистические тесты с крысами. Надышавшись гелием из воздушных шаров, мы с детьми передразнивали куратора дня науки Ивана. Знакомлюсь со своим отрядом — довольно быстро становится ясно, что эти дети лучше и уж точно умнее многих взрослых, с которыми мне приходилось общаться. По дороге на речку мальчик Мика спорит со мной о разнице американской и русской системы образования. В Америке, говорит он, все построено вокруг четко сформулированной идеи патриотизма (цитата дословная), а в России — по крайней мере пока — такую общую для всех идею сформулировать невозможно, а значит, невозможно воспитать людей как единую общность. На третьей минуте спора чувствую себя как первокурсник, проваливший простейший экзамен. Прыгаем в реку — кто дальше. Победил Бахтин.
День второй
Фотография: Ксения Плотникова
Каждый день у отрядов есть творческое задание. Сколько на это тратить времени — каждый решает сам
Есть в «Камчатке» такое правило — за каждый проступок (курение, грязный участок, нарушение дисциплины) дают минус балл. А за то, что выиграл в «Мафию», победил в дне науки или поставил театральный номер, баллы начисляют. Нашему отряду минус балл за уборку. Еще один минус балл за мат. За курение, кажется, тоже кого-то поймали. Сегодня на очереди цирк. Номер первого отряда называется «Гулливер-чревовещатель». Девочка Маша залезла на плечи мальчику Пете, Петю спрятали под длинным дождевиком. Живот-Петя играл на губной гармошке, Маша лучезарно улыбалась и кланялась зрителям. Еще из важного за день: дождь повалил две сосны.
День третий
Фотография: Ксения Плотникова
Главный принцип лагеря «Камчатка» — никаких отрядов по возрастам. Дети от 11 до 16 живут и проводят время вместе — в частности, рыбачат
В лесу не было связи, и про фейсбук я забыла чуть быстрее, чем про инстаграм, зато у меня появилось много важных привычек: не забыть закрыть палатку перед уходом, выключить газ в горелке, надеть резиновые сапоги и проверить, чтобы их надели дети. После линейки и завтрака первый отряд спит. Первый отряд вообще очень часто спит. Мой совожатый Филипп Бахтин тоже. До вечера нужно поставить танцевальный номер. У меня легкая паника. «Лена, не волнуйся, мы всегда все в последний момент делаем, и получается круто», — говорят дети и возвращаются к своим айпэдам. Вокруг вовсю идут репетиции. Похожие на гномов в резиновых сапогах и дождевиках, из леса выползают дети и поднимаются наверх. Пока учителя современного танца разучивают с ними движения жука, стрекозы и богомола, сплю под батутом. На обратном пути снова льет дождь: даже трусы мокрые насквозь. Самое ценное в лагере «Камчатка» — это сухие вещи. Заканчиваются они быстрее, чем вечерний виски на вожатском столе. Мальчики из моего отряда, укрывшись огромным тентом, который принес кто-то из вожатых, идут гуськом по грязи и синхронно насвистывают Синатру и мелодию из фильма «Kill Bill». «Мне кажется, что все это нереально, — говорит мальчик Сеня, — что все это какой-то фильм». Мне тоже.
День четвертый
Фотография: Ксения Плотникова
В лагере нет официального отбоя. При желании можно вообще не ложиться. Главное правило — к 9 утра всем отрядом быть на общей линейке. Опоздание — минус балл
«Эй, вожатые, у кого там в отряде Витя?» — раздается в рациях. «В моем. Что такое?» — «Наматерился твой Витя». — «На сколько?» — «На минус один балл». Вожатые завтракают за столом. Дают рисовую кашу и бутерброды с колбасой. Попробовали поиграть в игру «Придумай идеальный завтрак». Не вышло. Сегодня день спорта, распределяемся по площадкам и играем с детьми в спортивные игры. Мне достался петанк. И самая неживописная площадка из возможных. Вокруг лес, аккуратные лужайки и деревья, а я стою на пыльной дороге неподалеку от сваленных в кучу сухих деревьев — в петанк вроде как нужно играть на песке. Десять часов под палящим солнцем. Ад.
После ужина футбол. Глядя, как вожатый четвертого отряда Филипп Дзядко быстро бегает по полю, забив один гол, пятнадцатилетняя красавица говорит другой: «Ох, что-то Дзядко сдает». «Что ты! — томно отвечает другая. — Ты знаешь, сколько ему лет? Ему, вообще-то, уже за 30». Рассказали, что в Москве затопило улицу Солянка и что в интернете какой-то медийный скандал, — впрочем, новости с Марса здесь мало кого волнуют. Маша из моего отряда показала огромный круг на озере — только рыба-гигант могла бы оставить такой. Кто-то предположил, что это следы бобров, но нам приятнее думать, что это чудовище. Еще дети в нашем отряде выдумали игру: если Мика (тот самый, который рассуждал про систему образования) после условного знака не прекратит говорить на пять минут, он должен есть землю. Он меня так и встретил: «Лена, представляешь, я сегодня землю ел». Сказал так радостно, как будто ему удалось лично поговорить с Плутархом (для него, поверьте, это значит немало). Пришлось объяснить, что поедание земли — не лучший способ наказания проигравших. Ночью на дискотеке под песню певицы Кимбры «Settle Down» упала и вывихнула руку. С этой песней дети сегодня выиграли конкурс танцев.
День пятый
Фотография: Ксения Плотникова
В «Камчатку» берут детей до 16 лет. Тех, кто хочет ездить дальше, назначают помощниками вожатых
Приезжал покерист Илья Городецкий. Играл с детьми в интеллектуальные игры (не в покер). «Гонобобель, — объяснял вдумчивым голосом Городецкий, — это игра, в которой вам нужно будет угадать значения сложных слов и придумать свое определение, которое было бы максимально правдоподобным». Услышав слово «мани», кто-то из первого отряда предполагает: «О, это шарфы хипстеров». Долгий спор о том, когда появились хипстеры и уместно ли такое определение по отношению к современной молодежи (естественно, с участием Мики). «Пожалуйста, я вас очень прошу, не надо никаких хипстеров», — усталым голосом говорит девочка Мира и закатывает глаза.
Я забыла, как это — спать в кровати. Посмотрев в зеркало на свой старый свитер, который мне было стыдно носить даже на даче, я довольно кивнула своему отражению. Свитер был очень хорош. Полночи орали с вожатыми песни «Крематория». Никогда бы не подумала, что могу быть так счастлива, слушая эту группу. И уж точно не могла бы подумать, что эта группа заставит пару бывших главных редакторов, учителей из Пскова, создателя сайта «Теории и практики», эквадорскую красавицу Саэлиту, техника Диму, кинорежиссера из Берлина и меня, обнявшись, скакать на скамейках посреди глухого леса пару часов кряду. Говорят, в 7 утра мы еще слушали псалмы по радио. Я не помню.
День седьмой
Фотография: Ксения Плотникова
Новых людей в лагере очень мало. Многие дети и вожатые не менялись с первого года работы «Камчатки»
«Никого не смутит, если я тут спою?» — спрашивает Ира. Ире 14. У нее голос в четыре октавы, темные длинные волосы и всегда стрелки на глазах. «Мне нужно разработать связки», — объясняет она. Никогда не парилась в бане под живое оперное пение.
Полдня играли в игру, смысл которой я вряд ли смогу объяснить. Что-то про марсианские путешествия, угрозу Галактике, ядерный чемоданчик и спасение Земли. Из деревянных срубов то и дело доносилось: «Закрываем люки! Вперед, космический экипаж». «Я ничего не могу понять. Что тут происходит. Что мне делать», — плачет мальчик Платон, закрыв глаза руками и отчаявшись хоть как-то разобраться в этой игре. «Не плачь, малыш, — говорю я. — Сейчас мы во всем разберемся. Сейчас все устроим. Давай-ка для начала поймем: ты — землянин?»
Ночью была «Пятница, 13-е». Сначала Бахтин отпилил бензопилой ногу нашей красавице Соне (деревяшку вместо ноги). Затем, одевшись в карлика и утопленницу, мы отправились пугать детей в лес. Впрочем, были в этом лесу номера и пострашнее нашего. Например, человек с криками выбегал из леса с ножом в животе. «Доктора! Доктора! Срочно!» — орали дети, пробегая мимо нас. Глубоко за полночь, измазанные в грязи, в поехавших париках и костюмах мы возвращаемся на стоянку вожатых. «Мы учебник прочтем, вопреки заглавью./То, что нам приснится, и станет явью./Мы полюбим всех, и в ответ — они нас./Это самое лучшее: плюс на минус» — раздается из четвертого отряда. Прекрасная рыжеволосая девочка Нина чуть срывающимся голосом читает «Песню невинности» Бродского.
День восьмой
Фотография: Ксения Плотникова
Почти все дети «Камчатки» обращаются к вожатым на «ты». Считается, чем меньше дистанция, тем лучше
Слышу за спиной мужской голос: «Доктор, не найдется ли у вас ранитидина, изжога что-то мучает. Зря, видимо, кофе утром пил». Доктор — идеальный человек. За все дни, устраивая танцы уже после того, как он ушел спать, мы не слышали утром ни одного нарекания. Он часто удивлялся, почему у нас болит голова. Или живот. «Да при чем тут кофе!» — восклицает доктор. Слава богу, думаю. Наконец-то понял. «Кофе тут ни при чем! — И голос его становится заговорщицким: — Признавайтесь, ели вчера вечером тефтели?»
Ближе к концу смены у меня появилось чувство, что ничего интереснее работы с этими детьми у меня не было. Можно три часа придумывать театральный номер, а они в последний момент все равно за секунду сделают лучше. Мы проиграли. Заняли, кажется, последнее место на театральном фестивале. Вожатые потом сказали, что зря мы взяли политическую тему. Плевать. То, что они сделали, было по-настоящему круто. Простую русскую народную сказку (таково было общее задание) они превратили в аллегорию современного общества. С принцессой Собчак, служивым с «Уралвагонзавода» и дебатами Навального. Текст почти не меняли. Только вставили пару строчек из Конституции РФ.
День девятый и десятый
Фотография: Ксения Плотникова
Во время съемок фильма «Последний день» актриса первого отряда Манана прыгнула в озеро, полное ила
Приехал режиссер Хлебников. Второй день подряд снимаем кино. Сначала из-за сценария переругалась половина отряда. Потом долго договаривались про роли на площадке. Затем потеряли раскадровки («В них кто-то высморкался, и их пришлось выкинуть»). Потом искали место съемки (снова переругались), забыли весь реквизит — продюсеры Аня и Соня весь день проспали в багажнике машины. Снимаем пронзительную сцену, в которой мальчик и девочка сидят у палатки, она понимает, что любви конец, и решает идти топиться. Напряжение максимальное. Режиссер Миша второй час ходит и бубнит себе что-то под нос. Актриса Манана подкалывает актера Петю. Я в истерике пытаюсь убедить всех хоть ненадолго сосредоточиться, и тут палатка на заднем плане начинает шевелиться. Оттуда раздается хриплый голос: «Я лежу тут как морская звезда». Это Гриша — морская звезда нашего отряда с 46-м размером ноги. Оператор Мира не выходит из-за камеры десятый час подряд. У нас сели два фотоаппарата и два айфона. А осталось всего ничего: утопить Манану в реке, научить Петю ездить на автомобиле и побороть Мишину медлительность. В час ночи в кромешной темноте приступаем к монтажу. Миша, перебарывая сон, бормочет что-то вроде: «Вот здесь длинновато». Мира спит на лавке с ногами. За окном моросит дождь, виднеются черные верхушки сосен. Я в первый раз ловлю себя на мысли, что через два дня в это время нас здесь уже не будет.
День одиннадцатый
Фотография: Ксения Плотникова
Никакого строгого распорядка дня в «Камчатке» нет. При желании можно целый день проспать или проваляться с книгой
Для того чтобы украсить зал ко дню закрытия, мы объявили конкурс на самый большой букет. Столовая заполняется рябиной, ромашками, медуницей, репейницей и ирисами. Этот вечер мы называем грузинской свадьбой — скорее, впрочем, для себя. Хотели, чтобы дети по очереди пели и читали стихи. Так все и начиналось. Нина с Введенским, Миша и Петя со своим хитом — «Жизнь задымись» (гениальная пародия на песни ВДВ со словами: «Мужики любят баб, бабы любят мужиков. И жизнь задыми-ись. Жизнь задымись»). Сломалось все на мальчике из шестого отряда. Ребенок с внешностью дворового хулигана, не попадая ни в одну ноту, тянул хриплым голосом: «Надежда — мой компас земной. А удача — награда за смелость». После этого началось. Микрофон ходил от отряда к отряду: читали стихи на французском, отрывок из «Евгения Онегина». Все, что знали, то и читали. И никак не могли разойтись. Как на настоящей грузинской свадьбе. Вечером показывали снятое отрядами кино.
Двенадцатый день
Фотография: Ксения Плотникова
Следующие смены в «Камчатке» начнутся в 2013 году
Вокзал города Пскова. Я быстро прохожу по вагонам и обнимаю детей. Маша — всегда бегает босиком. Соня — любит возмущаться. Миша — долго думает. Аня — строит всех на раз-два. Мика — самый умный человек на земле. Гриша — в нужный момент делает лицо ангела. Петя — долго просыпается. Мира — все забывает. Манана — часто болеет. Никола — всегда путается под ногами. Платон — ненавидит выступать на сцене. Ира — никогда не ест. Поезд трогается, я вижу щеки, прижатые к стеклу, и десяток детских ладоней. Все. Через две минуты красный состав исчезает за поворотом.
Журналистская карьера пошла в гору: через два года Бахтин уже был заместителем главного редактора «Афиши», потом — главным редактором мужского журнала FHM, а в 2006 году возглавил российский Esquire, которым руководил пять лет, пока его не затянула детская тема. «В Esquire мне стало просто скучно, да и в журналистике как профессии я, в общем-то, разочаровался», — откровенно признает он.
В 2010 году вместе с другом и на тот момент главным редактором журнала «Большой город» Филиппом Дзядко он отправился в отпуск в Псковскую область, где в 1990-х отдыхал в студенческом лагере. Спустя 20 лет бывший вожатый Бахтина Сергей Ремер решил возродить лагерь. «Мои приятели, владельцы горнолыжного комплекса «Мальская долина», попросили помочь с заполнением курорта в межсезонье. Я решил вспомнить былое и предложил организовать там детский лагерь», — рассказывает Ремер. Филипп рассказал о новом месте своим московским друзьям, дети которых в большинстве своем и составили первую смену псковского лагеря.
Лагерь был творческим: в отличие от стандартных «пионерских» здесь не было жесткого расписания, линеек и смотров строя и песни. Под руководством друзей Бахтина — режиссеров, актеров, музыкантов — дети ставили пьесы, снимали фильмы и читали стихи, а вечерами рассуждали о жизни. Название подобрали соответствующее. «Камчатка — это, с одной стороны, волшебный далекий край, где всем хочется побывать, а с другой — последняя парта в школе, галерка, где обычно происходит все самое интересное», — объясняет Филипп.
Страна без бюджета
Поработав вожатым один сезон, Бахтин понял, что дети интересуют его больше, чем журналистика. Но лагерь денег не приносил, поэтому работу в журнале он бросить не мог. Все изменило знакомство с предпринимателем Леонидом Ханукаевым, основателем торговой сети «БельПостель» и автором многих других масштабных идей, который задумал создать детский лагерь «Страна детей» почти на 20 тыс. мест. Грандиозный по своим масштабам проект в итоге поддержали Агентство стратегических инициатив, вице-премьер Ольга Голодец и правительство Ярославской области. Ханукаев, который заочно знал Бахтина по работе в Esquire, предложил ему возглавить журнал «Страны детей», пообещав «хорошие деньги». Филипп, давно мечтавший завязать с глянцем, согласился.
В 2011 году Бахтин стал не только редактором детского журнала, но и одним из руководителей «Страны детей» и перетянул в проект партнера по «Камчатке» Сергея Ремера. «Раздался звонок, и Фил сказал, я ухожу из журнала, приезжай, будем вместе строить лагеря по всей России, ведь это же твоя мечта», — вспоминает Ремер. Он оставил в Пскове семью, закрыл лагерь и переехал в Москву.
Начинали масштабно: под офис Ханукаев арендовал трехэтажный особняк на Патриарших прудах и назначил сотрудникам внушительные зарплаты. «К самой идее строить такую махину я отнесся резко отрицательно, — вспоминает Бахтин. — В моей голове «Страна детей» была не огромным единым организмом, а сетью мелких самоуправляемых лагерей». По его словам, именно стремление к гигантизму в итоге и погубило проект. Несмотря на то что к 2014 году Ханукаев согласился разбить одну большую «Страну детей» на 25 лагерей поменьше, запуск ни одного из них так и не состоялся. Только на создание круглогодичной инфраструктуры для одного лагеря и зарплату для 120 сотрудников, по данным ресурса Meduza, было потрачено более 1,3 млрд руб. личных, государственных и заемных денег, притом что общий бюджет проекта оценивался в 33 млрд руб. Однако Ханукаев не смог договориться с банками о дальнейшем финансировании проекта и по итогам работы остался должен кредиторам, строителям и сотрудникам около 700 млн руб., писала Meduza.
Леонид Ханукаев от комментариев отказался. «Эта информация неправдива, и комментировать ее бессмысленно. Качественно ответить я сейчас не смогу — серьезно заболел», — заявил он РБК.
Бахтин покинул компанию вместе со всей приведенной им командой. «Запуск постоянно откладывался, а я был основным лицом проекта, и мне просто надоело позориться», — признается Филипп.
К тому моменту псковская «Камчатка» развалилась на две части: у Бахтина и Ремера разошлись взгляды на то, каким должен был быть творческий лагерь. «Все, что делали псковские ребята, было связано с походами, бардовской песней и картошкой в золе. Нам это было неинтересно, а им оказалось чуждо современное искусство, которым я занимался с детьми», — комментирует разлад с партнером Филипп. «Я вернулся в Псков и выложил на сайте даты будущих летних смен. В ответ получил от Филиппа СМС с предложением не использовать бренд «Камчатка», который, кстати, никому не принадлежит до сих пор, — излагает свою версию Сергей Ремер. — Через месяц Бахтин выложил на сайте свои даты смен и свою информацию о лагере. Нам пришлось объяснять ситуацию родителям и исправлять ситуацию».
В результате конфликта в Псковской области в 2013 году работали две «Камчатки» с разным составом вожатых. Следующим летом Бахтин, давно думавший о лучшем месте для проекта, решил перевести свою часть лагеря в Европу. «Условия в российских лагерях оставляют желать лучшего. Например, псковский травмпункт — это просто ад: нам приходилось сидеть в очереди из 30 человек, многие из которых были абсолютно пьяны, кое-кто с ножевыми ранениями, — стращает он. — Чтобы наложить ребенку гипс на палец, мне приходилось звонить чуть ли не губернатору». В 2014 году Бахтин начал подготовку к запуску площадки в Эстонии, на острове Сааремаа: здесь ближайшее к Москве Балтийское море, нет изнуряющей жары и толп туристов, объясняет он.
«Камчатка-Псков» по-прежнему работает под руководством Сергея Ремера и принимает по четыре смены за год. «Эксперимент по привлечению известных личностей и приданию этим пафоса лагерю был признан не нашей темой, и мы вернулись к своему принципу подбора персонала», — говорит Ремер.
Камчатка по-европейски
Опыт «Страны детей» очень помог при запуске в Эстонии, говорит Филипп. «Я два года разрабатывал концепцию огромного лагеря и успел изучить все процессы вплоть до мельчайших деталей, — говорит он. — Именно после «Страны детей» я стал смотреть на детский лагерь как на реальный бизнес, а не забаву».
Чтобы сократить стартовые расходы, Филипп решил сделать лагерь палаточным — никакой инфраструктуры, кроме палаток и разборной сцены. «Палаточные лагеря — это наиболее перспективный вид детского отдыха, — считает зампред совета Союза организаторов детского активного туризма Марина Грицун. — Так дети получают опыт непосредственного общения с природой, а основатели экономят».
Запуск лагеря в Европе может обойтись примерно в два раза дороже, чем в России, подсчитал Матвей Амагаев, директор по развитию туроператора образовательных программ за рубежом Jey Study. «Чтобы найти в Европе площадку по хорошей цене, придется вносить предоплату в 50-100% на этапе запуска. Остальные затраты примерно сопоставимы с открытием лагеря в России», — говорит он. По словам Грицун, даже при минимальных стартовых затратах лагерь вне зависимости от локации будет окупаться не менее десяти лет.
Стартовать в Европе оказалось намного проще, чем в России, уверяет Филипп. «Здесь все очень дружественно настроены: ты просто идешь к нотариусу, который подсказывает, какие документы нужно собрать для открытия, и следит, чтобы по отношению к тебе соблюдался закон», — рассказывает Бахтин. По словам юриста Чермена Дзотова, владелец российского детского лагеря перед запуском должен провести дезинфекционные мероприятия, получить заключение Роспотребнадзора и утвердить меню столовой лагеря, заключить договоры с местными органами здравоохранения на оказание медицинской помощи, получить акт приема лагеря указанными службами и пожарной инспекцией. «Количество проверок перед запуском и во время работы переходит все мыслимые границы, — жалуется Грицун. — Улыбаются уже сами проверяющие: дети в лагере знают их в лицо и по именам». В Европе, по словам Дзотова, понадобится гораздо меньший пакет документов, а проверки могут нагрянуть в лагерь только с предупреждением или по жалобе кого-то из клиентов.
Регистрировать юрлицо для запуска новой «Камчатки» не пришлось: еще в 2011 году Бахтин вместе с другом Дмитрием Ямпольским (совладелец юридической компании «Седов и Ямпольский» и ресторанной группы Table Talk) зарегистрировал в Эстонии компанию Gapfield and Bangmire OU, чтобы возить в Европу выставки современной фотографии. Но дело не пошло, и в 2014 году Бахтин выкупил долю Ямпольского и сменил тип деятельности компании на туристический.
На аренду гектара земли, закупку 40 палаток, оплату услуг фабрики-кухни и установку сцены Бахтин, по его подсчетам, потратил около €30 тыс., собранных в качестве предоплаты за путевки. Зарплатного фонда не было: все вожатые, друзья и знакомые Бахтина работали в лагере бесплатно. За четыре года в эстонской «Камчатке» побывали музыкант Кирилл Иванов, актрисы Виктория Толстоганова и Ольга Сутулова, телеведущий Александр Гудков и другие представители творческой элиты Москвы.
Несмотря на немалую цену путевки (тогда €900 с человека), летом 2014 года на остров приехали почти 90 человек. «Я просто объявил в Facebook, что набираю эстонскую смену, и за две-три недели все места раскупили», — вспоминает Бахтин. Первое лето принесло создателям лагеря порядка €80 тыс. выручки, €20 тыс. из которых осталось в качестве прибыли.
Программу в «Камчатке» составляют вожатые: чаще всего они учат детей тому, что умеют сами, — актерскому и режиссерскому мастерству, игре на музыкальных инструментах, искусству писать и читать стихи. «Дети поддержат любую ерунду, лишь бы она шла от сердца, — говорит Филипп. — Неважно, что именно здесь происходит, главное, чтобы вожатые сами получали кайф от процесса». Каждый день дети готовят новый творческий проект, который вечером показывают другим отрядам. «У нас нет задачи привить детям любовь к кино или музыке, и мне абсолютно все равно, будут ли они заниматься творчеством после окончания смены, — заявляет Бахтин. — Творчество — это всего лишь разновидность приключения, которое с детьми тут случается». Обычно дети снимают фильмы, ставят мюзиклы или спектакли, но есть и совсем странные задания, например создать оркестр из тех, кто никогда раньше не играл на музыкальных инструментах.
«Среди бешеных талантов Филиппа — наполнять новым смыслом отжившие формы. Он один из немногих людей, слышащих воздух, он создает новые явления. Поэтому «Камчатка» — это чистая магия», — говорит Филипп Дзядко, основатель просветительского проекта Arzamas и постоянный вожатый «Камчатки». Задания рождаются спонтанно: например, в прошлом году Кирилл Иванов, лидер группы «Самое большое простое число» и еще один бессменный вожатый, устраивал вместе с детьми концерт в лесу, а потом под звездным небом на заброшенной автобусной остановке рассуждал о любимой музыке. «Главное — говорить с детьми на равных и не строить из себя всезнающего старца, — считает он. — «Камчатка» — это живой организм, как желе, как свежий холодец в холодильнике. И наша главная задача не дать ему закостенеть».
Отдых не для родителей
По данным Высшей школы экономики, в 2015 году в России работало более 50 тыс. детских лагерей. Лишь 3 тыс. из них были загородными, остальные — городские площадки при школах и летние образовательные курсы полного дня. «И круглогодичных, и летних загородных лагерей должно быть гораздо больше. А главное — они должны быть доступны. Качество должно быть выше, а цена — ниже», — заявлял Владимир Путин на совещании по вопросу организации детского оздоровительного отдыха еще в 2012 году. Прогнозы главы государства не сбылись: по компании BusinesStat, с 2012 года средняя цена пребывания в детском лагере выросла на 46,1%, до 2151 руб. на ребенка в день. Несмотря на это, родители не отказывают своим детям в отдыхе: в 2016 году в летних лагерях побывали 5,16 млн человек, или треть всех школьников России.
Островная экономика
Смена в эстонской «Камчатке» длится 11 дней, группа состоит из 16 детей разных возрастов, от 11 до 17 лет. По словам Бахтина, так отряд больше походит на семью, в нем формируются здоровые отношения между детьми и вожатыми. «Обычно дети воспринимают взрослых как враждебную власть, которая требует беспрекословного подчинения, по крайней мере так строится система отношений «учитель — ученик» в большинстве школ, — рассуждает Филипп. — У нас здесь работают классные молодые ребята, которые общаются с детьми на равных и ломают этот вредный стереотип».
В сезон 2015 года лагерь отработал уже две смены — и снова был битком забит, принеся вдвое больше выручки и прибыли (€160 и €40 тыс. соответственно). Летом 2016-го Бахтин запустил еще и смены для взрослых. «Программа здесь та же самая, что и с детьми. Но взрослые изначально более мотивированы: их в лагерь никто насильно не тащит, у них получше с дисциплиной, спектр тем, на которые можно шутить, шире — все это дает простор для воображения», — говорит Филипп.
По итогам 2016 года выручка лагеря составила около €500 тыс., прибыль — порядка €130 тыс. Основными статьями расходов по-прежнему остаются аренда земли (сейчас уже 4 га) и питание. Этим летом в лагере работают четыре смены — три детские и фестиваль для взрослых, цена путевки — €990. В стоимость входят перелет Москва — Таллин (кроме взрослых смен, где дорога оплачивается отдельно) и трансфер на остров, четырехразовое питание (стандартное или вегетарианское меню) и интенсивная творческая программа.
После переезда в Эстонию условия жизни детей в лагере улучшились — по словам Филиппа, еда здесь качественнее, а скорая доезжает до лагеря за пять минут, — но все равно остались спартанскими. «Палаточный лагерь — это всегда суровые условия, а если еще учесть, что в Эстонии часто идут дожди и дует сильный ветер с Балтики, готовы к такому отдыху будут не все», — подтверждает Амагаев.
Открывать «Камчатку» в других регионах Бахтин не планирует: горький опыт «Страны детей» убедил его в том, что детский лагерь — плохо масштабируемая история. Идею франшизы он отмел сразу же, а вот на смежные проекты, сделанные по образу и подобию «Камчатки», делает большую ставку. Первую ласточку — творческий фестиваль для взрослых Something — запустили этим летом.
В ближайших планах — открытие проекта «Камчатка Практика», в рамках которого подростки вместе с творческими наставниками, учеными и спортсменами будут путешествовать по миру и обучаться новым профессиям. Этой зимой Филипп Бахтин, телеведущий Александр Гудков и два инструктора повезут группу в серф-школу в Австралии, на весенние каникулы запланирован тур в ботанический сад на Барбадосе. При этом двухнедельная обучающая программа будет стоить гораздо дороже смены в Эстонии — €4,9 тыс.