Существует популярное заблуждение, будто бы у китайцев желтый цвет кожи .

Типичный китаец вовсе не желтее, чем тот же француз. При первых контактах европейцев с Дальним Востоком нигде не упоминалось о какой-либо «желтой расе». «Вроде нас» - такую характеристику дал именитый путешественник из Италии Андреа Корсали, посетивший Китай еще в 1515 году.

Через несколько лет тайный советник немецкого императора Трансильванус, беря за основу рассказы португальских моряков, описывал китайцев «Люди с белой кожей, с высоким уровнем устройства общества … на подобии нас, немцев».

При делении человечества на расы в 18 веке и появилось первое упоминание о желтом цвете кожи. Нужна была промежуточная раса между черными на юге и белыми на севере. Тут-то сперва подвернулись индийцы, а позже «желтыми» назначили и китайцев. В то время бешенной популярностью пользовалась книга профессора медицины И.Ф. Блуменбаха. В ней он упоминал о «кавказской расе» с белым цветом кожи, о монгольской с желтым, американской «красной, как медь» и о черных африканцах.

Эти заблуждения человечества были так ловко ему навязаны, можно точнее сказать из произведения Ильфа и Петрова – «И тут Остапа понесло…». За письменным столом, взявши за основу только лишь предположения (например утверждалось, что азиаты чаще болеют желтухой – отсюда они и остаются до конца жизни желтыми) целому человечеству было навязано сугубо субъективное мнение.
В довершении ко всему этому, теоретики, выдумавшие эту классификацию в глаза не видели никого, кроме европейцев.
Зачастую основа их предположений являлась представление самих китайцев.

«На все воспоминания детства как бы наброшена желтая вуаль, – пишет в своих записках последний китайский император Пу И. – Желтой была глазированная черепица на крышах домов, желтыми носилки, на которых меня носили, подкладка моего платья и шляп, покрывала… и тарелки, с которых я ел и пил, были желтого цвета… Вокруг меня не было ничего, что не носило бы желтого оттенка».
Эта любовь китайцев к желтому цвету («желтая река» Янцзы, мифологический «желтый император», вообще все большое и духовное было желтым) как бы подталкивала европейских классификаторов изобрести такую «желтую расу», не смотря на все эти теории кожа китайцев нисколько не пожелтела .

Еще одно заблуждение.

Все китайцы – на одно лицо .

Супруга последнего императора Пу И, единственного правителя Китая, который осмелился покинуть страну и посетить Европу, делится воспоминаниями, с каким трудом ей давалось участие в официальных церемониях или давать приемы только по одной причине, что ей трудно было различать лица – в частности, лица членов королевской семьи или родственников германского императора.
Для корейцев или японцев, впервые прибывших в Европу или Новый Свет, эта проблема поначалу также представляется трудноразрешимой.
Так что это – очередное предубеждение и только.

Европейцы называли жителей Восточной Азии «белыми» до конца 18 века. Но стоило китайцам и японцам начать сопротивляться культурной ассимиляции, они сразу же стали «желтыми», причем не только в глазах европейцев. Как получилось, что жители Восточной Азии стали называться желтокожими? Такое отношение стало результатом расистского восприятия мира и не имеет ничего общего с настоящим цветом кожи людей, рассказывает South China Morning Post.

Если в 16 веке речь заходила о цвете кожи, западные путешественники, миссионеры или послы называли восточных азиатов белыми. А в ряде случаев вообще говорили, что они «такие же белые, как и мы». К 17 веку китайцы и японцы начали постепенно «желтеть» в издаваемых в Европе текстах. Слово «желтый» стало периодически использоваться в конце 18 века и уже в 19 веке стабильно вошло в обиход европейцев. Китайцы постепенно начали терять прежнюю «белизну», так как стало ясно, что они желают участвовать в европейской системе торговли, религиозных и международных контактах.

Другими словами, «белизна» не имела ничего общего с цветом кожи. Она показывала уровень цивилизованности, культуры, грамотности и покорности (особенно если предстояло принять христианство).

Шведский ботаник и врач Карл Линней составил классификацию Homo Sapiens, разделив их на четыре вида согласно количеству континентов, известных в то время. Один из таких видов он назвал Homo Asiaticus. Для обозначения цвета этой группы он использовал латинское слово fuscus, что переводится как «темный» или «коричневый». Это произошло в 1735 году.

Расовая классификация Карла Линнея. Источник: SCMP

После этого возникли сложности с определением точного цвета для жителей Восточной Азии, так как другие расовые группы (европейская, африканская и американская) без проблем ассоциировались с белым, черным и красными цветами. В десятом издании классификации Линнея, опубликованном в 1758 году, слово fuscus было заменено на латинское слово luridus, которое переводится как «грязно-желтый», «желтоватый» или «бледно-желтый». Причины выбора не объяснялись, однако это слово и раньше встречалось в записях Линнея, правда, в отношении нездоровых и ядовитых растений. Неужели азиатский человек считался болезненным или опасным?

В 1795 году немецкий анатом Иоганн Фридрих Блюменбах предложил свою систему классификации из пяти рас, которая стала первой однозначной маркировкой восточноазиатской желтизны. Важным аспектом его концепции стало включение всех восточноазиатских народов в одну расовую группу, названную монголоидной.

«Желтый» стал расовым штампом, который означал только одно - отклонение от белой «нормальности». У Блюменбаха европейцы (или кавказская белая раса) находились в центре таблицы, окруженные монголоидной (желтый цвет), негроидной (черный), американоидной (красный) и малайской (коричневый) расами. Желтая раса стала ассоциироваться с физическими и культурными «отклонениями» от европейских норм белого человека. Некоторые мыслители выстроили целую расовую иерархию: на вершине находилась европейская белая раса, внизу - негроидная, а остальные между ними.

«Монгольская складка». Иллюстрация: Handout

В медицинском дискурсе 19 века начали проявляться физические «контуры» желтой расы. Акцент делался именно на «монголоидности», нежели на цвете. Медицинские исследования тех времен зачастую пытались определить монголоидную расу как совокупность определенных физических свойств, присущих только жителям Восточной Азии. Сюда относятся «монгольская складка» (или эпикантус - продолжение складки верхнего века, определяющее узкий разрез глаз), «монгольское пятно» (синеватая окраска кожи в области крестца, реже ягодиц или бедер) и «монголизм» (сегодня известный как синдром Дауна). Каждое из этих свойств приписывалось исключительно монголоидной расе, чтобы показать, как желтая раса отличается от здоровой и развитой белой.

Именно в конце 19 века слово «желтый» стало определять цвет кожи в европейских и восточноазиатских языках. Этому способствовала так называемая «желтая опасность» - концепция, связанная с потенциальной военной агрессией стран Восточной Азии. Наиболее очевидной угрозой того времени была Япония, которая одолела в вооруженном конфликте империю Цин (1894-95), начала строить свою империю и готовиться к войне с Российской империей.

В китайском сегменте интернета разгорелась неожиданная дискуссия: пользователи спорят о том, какого оттенка у них кожа, вернее - можно ли гордиться принадлежностью к «желтой расе». Поводом послужили заявления нескольких спортсменов, сказавших, что они гордятся тем, что «желтые». Однако ученые утверждают, что о желтом цвете кожных покровов монголоидов впервые заговорили на Западе, поэтому, мол, использование этой терминологии равнозначно принятию чуждых расистских взглядов.

Чтобы подчеркнуть величие своей нации или древние корни китайской цивилизации, образованный китаец обратится к мифам и историческим хроникам. Оттуда происходят такие самоназвания как «потомки дракона», «наследники императоров Яня и Хуана» либо «наследники Хуан-ди». Раньше в официальном лексиконе слово «желтый» применительно к Китаю и китайцам, как правило, отсутствовало, его можно было встретить разве что в критике недружественных внешних действий - «китайской угрозы», она же «желтая опасность». Почему о цвете кожи китайцев заговорили не только на бытовом уровне, но и в СМИ?

Глобализация, от которой реформирующийся Китай, открытый внешнему миру, уклониться никак не мог, вызвала к жизни разнонаправленные процессы. Кто-то косметически отбеливает кожу, меняет разрез глаз (блефаропластика - самая популярная пластическая операция в КНР), осветляет волосы, стремясь приблизиться к некоему «интернациональному стандарту красоты». Кто-то, наоборот, стремится подчеркнуть - одеждой или макияжем - принадлежность к азиатской цивилизации, тем самым показывая: «Мы, китайцы, ни в коем случае не поддадимся иноземному влиянию и будем черпать силу в национальной культуре». Отсюда - популярность сериалов про китайских императоров и мода на ханьфу - традиционную просторную одежду с длинными широкими рукавами и открытым воротником, запахнутым направо. Отсюда - и спортивная лихорадка, охватившая Китай, особенно после Олимпиады 2008 года. Из всех массовых увлечений спорт, пожалуй, прочнее всего построен на противостоянии «свой - чужой».

О спорт, ты - цвет!

Примечательно, что старт нынешней дискуссии дали именно спортсмены. Спорт как арена соперничества национальных амбиций, где горечь поражения или радость победы нередко приводят к взрыву националистических чувств, очень подходит для поисков идентичности. То ли спортсмены сговорились, то ли китайские журналисты нашли тему гордости за «желтую нацию» достойной внимания, но в последнее время сразу несколько атлетов сделали в своих интервью акцент на своем цвете кожи.

Например, 22-летний пловец Нин Цзэтао, завоевавший золотую медаль на 100-метровке вольным стилем в Казани, на чемпионате мира по водным видам спорта 2015 года, проходившем под эгидой Международной федерации плавания (FINA): «Я - желтый, я - китаец, и я сегодня добился этого», - гордо сказал он журналистам после победного заплыва.

Китайский спринтер Су Бинтянь, установив национальный рекорд КНР и рекорд Азии в беге на 100 метров, признался: «Раньше я нервничал, соревнуясь с ведущими иностранными спортсменами. Теперь я не буду их бояться, я сделаю так, чтобы черные атлеты боялись желтых». Заголовки, сообщающие о достижениях сильным духом «желтых людей», замелькали в официальной прессе, в том числе и на сайте агентства Синьхуа.

Не всем это понравилось. В интервью газете «Глобал таймс» известный историк, профессор Пекинского университета Ло Синь заявил, что считает недопустимым использованием журналистами и спортсменами выражений с расистским оттенком. В своем микроблоге Ло Синь перепечатал ссылку на статью «Мы - не желтые». В этой работе ученый одобрительно отзывается о монографии живущего на Тайване американского исследователя Майкла Кивака «Стать желтым: краткая история расистских взглядов» (Michael Keevak, Becoming Yellow: A Short History of Racial Thinking).

Кто изобрел желтую расу?

В своей книге Майкл Кивак на многочисленных примерах доказывает не только западное происхождение «цветных классификаций», но и их оторванность от жизни. По его убеждению, термин «желтая раса» родился не в эпоху первых контактов европейцев с азиатами, а как результат более поздних теоретических построений, в основе которых лежит именно расизм. Кивак пишет, что никто в Восточной Азии не называл себя «желтыми» до тех пор, пока западные теории не стали известны в регионе. В своих записках итальянский путешественник Марко Поло относил китайцев и жителей Японских островов к «белым».

Ло Синь считает, что труд Кивака для Китая не менее важен, чем нашумевшая работа Эдварда Саида «Ориентализм», где критически разбираются западные воззрения на Восток. По убеждению китайского историка, переосмысление понятия «желтый» важно не только с точки зрения соблюдения политической корректности, но и ради корректности интеллектуальной и культурной.

Самое неприятное, по мнению Ло Синя, что заблуждения других народов некоторые китайцы сделали частью собственного мироощущения и не замечают, что уже живут в чужой системе координат. В качестве примера Ло приводит строчку из популярной песни «На далеком Востоке есть река». Здесь вроде бы говорится о красоте родных китайских пейзажей, но точка отсчета взята западная, потому что далеким Восток может видеться только с большой дистанции. Не все, правда, разделяют такой педантизм - главное, говорят они, понимать, что стоит за тем или иным понятием. Может быть, ничего плохого и нет в гордости за страну, а эпитет «далекий» - просто красивое слово. Точно так же слово «желтый» можно отнести к проявлению национального превосходства, а можно понимать как равенство азиатских народов в мировой палитре. Поэтому рассуждения о «желтой расе» не обязательно являются одобрением расистских воззрений. В интервью «Глобал таймс» профессор Восточно-Китайского педагогического университета Хуан Цзянбо заявил, что, говоря о «людях желтого цвета кожи», китайцы просто выражают свою национальную гордость.

Российская империя, желтая угроза и партийная полемика

В нынешней интернет-дискуссии о цвете кожи Россия не упоминается, критикуют в основном западноцентризм. Между тем в Российской империи вслед за европейцами китайцев также записывали в «желтую расу». Так, в толковом словаре В.И. Даля приводится следующая классификация «человеческих племен»: «белое (Кавказ и Европа), желтое (Китай), красное (Америка), бурое (Полинезия) и черное (Африка)».

Справедливости ради стоит отметить, что помимо обилия литературы о хитрости и коварстве китайцев, желтой угрозе и так далее дореволюционный период был также знаменит концепциями, которые сейчас получили бы название «поворота в Азию». Например, близкий к последнему монарху князь Эспер Эсперович Ухтомский слыл «востокофилом». Уникальное географическое положение и историческое наследие, считал Ухтомский, давало Российской империи основание играть особую миссию в Азии и защитить азиатские страны от «разрушения на европейский меркантильный лад». «Согласиться с тривиальной точкой зрения на инородческие миры - значит подписать себе жалкий приговор как государству и как племени», - предупреждал он.

В знаменитой песне «Москва - Пекин», ставшей гимном китайско-советской дружбы в середине 50-х годов ХХ века, были слова о крепнущем единстве «народов и рас». Правда, когда отношения СССР и КНР дали трещину, расовый вопрос использовался в Китае для критики советского руководства. Традиционная для коммунистической пропаганды тема расизма на Западе оказалась востребованной в борьбе с «советским социал-империализмом».

Характерен, например, такой фрагмент из статьи в центральной китайской прессе, опубликованной в октябре 1963 года: «Руководство КПСС, исчерпав все "чудодейственные" средства борьбы против национально-освободительного движения, обратилось к самой реакционной теории империализма - расовой теории». Далее в статье советское руководство обвиняют в том, что оно «при всяком удобном случае поднимает шумиху вокруг так называемой "желтой опасности"… кричит о том, что, мол, "вновь угрожает Чингис-хан"». Попытки же расколоть национально-освободительное движение, уверяли в Пекине, являются тщетными, поскольку «просвещенные лица всех рас - белой, черной, желтой, коричневой образуют широкий единый фронт борьбы против империализма во главе с США и его лакеев».

Нынешняя постановка вопроса о «разноцветном мире», в котором желтый цвет является не самым плохим, продиктована уже не догматами классовой борьбы, а скорее обращением к идее Хантингтона о столкновении цивилизаций.

Взрыв интереса к самоназванию «хуанчжунжэнь» (человек желтой расы) можно объяснить сложными процессами в китайском массовом сознании: очевидные успехи Китая на всех поприщах подталкивают людей к тому, чтобы не только найти простое описание «китайского чуда» в духе грядущего века Китая, но и провести линию, отделяющую «сыновей и дочерей Поднебесной» от других народов. Цвет кожи в наш век, когда визуальное берет верх над содержательным, оказывается близким и понятным признаком. К тому же, не доверяя официальным идеологическим конструктам, народ настоятельно ищет основу для объединения, и национализм становится желанным путем в поисках идентичности. Критикуя увлечение идеями «желтой расы» и ее особых качеств, интеллектуалы обращают внимание не только на западноцентризм, на сдачу позиций под натиском глобализации, но и на опасность впасть в другую крайность - иллюзию национальной исключительности.

Желтокожие вьетнамцы,

Верещат в кустах как зайцы…

Сергей Чиграков (ЧИЖ)

Монах у водопада в селении Дой Пуй. Чианг Май.

Цвет кожи азиатов

Так уж повелось, что людей, относящихся к монголоидной расе называют желтокожими (а еще «косоглазыми» и «узкоглазыми»). Не будем рассуждать об этичности и политкорректности подобного термина, рассмотрим лишь его фактическую составляющую. А она такова, что китайцы, японцы, монголы, вьетнамцы, тайцы и прочие азиаты при внимательном их рассмотрении в буквальном смысле этого слова, оказываются ничуть не желтее русских, англичан или французов.

Мальчики-монахи. Окрестности Мэ Хонг Сона.

Здесь будет уместно, вспомнить, что первые европейцы, повстречавшиеся с китайцами ничего о желтом цвете их кожи не сообщали. Напротив, в XVI веке тайный советник германского императора Трансильванус описывал жителей Поднебесной следующим образом: «Это белокожие люди с весьма высоким уровнем устройства общества – вроде нас, немцев». Другой европеец - итальянский путешественник Андреа Корсали, побывавший в Китае в 1515 году, глядя на местных жителей, воскликнул “Di nostra qualita”, что в переводе значит – “Вроде нас!”.

Танец с зонтиками. Дой Сутеп. Чианг Май.

Широко распространенное во всем мире заблуждение о желтокожих азиатах породила кабинетная наука XVIII столетия. Тогда ученые решили разделить человечество на расы. Северные народы были причислены к белой расе, южные народы – к черной, а так как нужна была и промежуточная между этими двумя расами, то к ней отнесли население Индии , а чуть позже и китайцев. Назвали ее желтой, поскольку, по мнению создателей этой теории, желтый цвет находится как бы посередине между белым и черным. В то время одним из главных авторитетов в научной среде был профессор медицины из Геттингена Иоганн Фридрих Блуменбах. Он сравнил цвет кожи американской расы с медью, а монгольской – со спелыми колосьями пшеницы, наподобие вареной айвы или сушеных лимонных корок. К тому же он объяснил, что азиаты имеют желтый цвет кожи из-за того, что они часто болеют желтухой. Самое интересное, что по сообщениям современников, сам профессор ни разу в жизни не видел ни индейца, ни китайца.

Танец с бумажным зонтиком. Дой Сутеп. Чианг Май.

Я, в отличии от герра Блуменбаха, повидал великое множество азиатов. Но за все мои долгие странствия по Южной и Юго-Восточной Азии нигде, ни в Таиланде, ни в Индии, ни в Непале , ни где-либо еще я не встречал азиата желтокожего. И вряд ли повстречаю 🙂

Я родилась и выросла на юге Бурятии, на самой границе между Россией и Монголией, и никогда я не задумывалась о разрезе глаз своих земляков, пока у меня не спросили, какой я национальности! После последовал не менее интересный вопрос о том, почему у азиатов глаза узкие ? Действительно, почему?

Почему у азиатов узкие глаза

Такой разрез глаз называется эпикантус - особое физиологическое явление, когда складка верхнего века прикрывает слезный бугорок. Как видите, физиологически - это всего лишь отличающееся строение глаза, которое встречается, кстати, не только у азиатов, но также и у некоторых племен Африки.

Наличие эпикантуса у целого ряда народов до сих пор не имеет научно обоснованного ответа, существуют лишь предположения. Изучив статьи в интернете и опросив своих друзей и знакомых, я пришла к выводу, что существует множество версий и объяснений происхождения этой особенности, которые можно распределить в несколько блоков:

• религиозная версия;
• эволюционная версия;
• мифическая версия.

Религия в формировании разреза глаз

У азиатских народов существует притча о происхождении людей. Однажды, после того, как Бог создал мир и нашу планету, решил он населить ее людьми. Самый лучший способ создания - это вылепить фигурки людей из глины и обжечь их . И начал Бог работу.

Слепил он фигурки и поставил их в печь , но что-то отвлекло создателя, и не успел он вовремя вытащить фигуры из печки, да и обгорели они . Отправил Бог таких людей в Африку .

Слепил он еще фигурок и отправил их в печь , но в этот раз Бог слишком рано вытащил их из печи и получились фигурки слишком белые. Отправил создатель таких людей в Европу.

На третий раз Бог очень постарался , лица сделал фигуркам довольные и улыба ющиеся, глаза от этого получились уже, но Богу казалось это очень красивым. Поставил он их в печь, обжег в меру. Так и получились азиаты. С желтой кожей и узкими глазами.

Легенды и мифы в формировании разреза глаз

У китайцев существует легенда, что прародителем всех азиатов стал юноша Ян-Ди , сын женщины и небесного дракона. Драконы всегда являлись для китайцев символов победы и жизни, неудивительно, что на заре цивилизации многие девушки становились их жертвами. Ян-Ди, согласно легендам, выглядел не так, как обычные люди. Он был мощнее, красивее, а лицо его было особенным... У него были узкие глаза.

Узкие глаза - это признак эволюции

Самая обоснованная научная версия придерживается версии эволюции . Азиаты - народ, проживающий в обширных степях и пустынях, где всегда дуют сильные ветра с песком . Поэтому, спустя пару тысяч лет, у народов, проживающих в этих местах, появился эпикантус.

Также бытует мнение, что глаза сузились из-за постоянного прищуривания. Азия - это восточные страны, где на восходе солнце светит ярче, чем, к примеру, в Европе. Поэтому и залегла в их генофонд эта защитная реакция.

Кстати, существует и третья версия. Возникновение эпикантуса связано с низким переносьем и отложением жира в верхнем веке. Известно, что эпикантус - это жировая прослойка. У людей, имеющих достаточно жировых отложений, эпикантус более заметен, чем у остальных. Усиленное жироотложение на лице замечено практически у всех детей монголоидной расы. Ученые считают, что усиленное жироотложение на лице у детей связано с защитой от обмерзания и защитой от засушливого климата.

← Вернуться