В одной стране — Африке жил был огромный Серый слон, он такой здоровенный, как грузовая машина. Шел он как-то по своим делам через джунгли и услышал плач ребенка. Слон решил проверить в чем там дело, раздвинул своим огромным хоботом заросли кустов и увидел маленького необычного слоненыша, он был розового цвета, и раза в два меньше, чем серые слонята. Большой слон решил, что здесь что-то произошло не то, раз малышок сам посреди джунглей и плачет, и поинтересовался у малыша, что случилось, а слоненыш начал жалобным тоненьким голосочком рассказывать, что произошло:
— Я только родился, маму видел всего раз и то одним глазком, потом меня мамуля поцеловала и положила спать в колыбельку, а проснулся я посреди джунглей сам. Мне страшно, я голодный и хочу пить и еще где мама?
— Сейчас пойдем в мой город слонов, там поговорим со старейшинами, может они что-то знают, или видели когда нибудь таких необычных слоников, как ты — ответил Серый слон.
Когда они дошли до города слонов, их уже встречали старейшины — самые мудрые и старые слоны, ведь в джунглях вести распространяются гораздо быстрее, чем ходят слоны. Старейшины внимательно изучили малыша, они долго рассматривали его, затем измеряли, потом трогали, нюхали и даже лизнули. Их вердикт был таков:
— Безусловно, это слоненок, но порода явно не наша, таких слонов нам видеть прежде не приходилось. Малышу поможем, ведь он наш родственник, хоть и дальний, раз уж ты его нашел, тебе и доводить дело до конца. Отправляйся, Серый слон, искать родителей малыша.
И снова они вдвоем побрели по джунглям в поисках родителей. И тут Серому слону пришла идея, а если это люди привезли сюда таких необычных слонов. Он решил идти в город. На подходе к городу была слышна громкая музыка, гомон и смех людей, как будто где-то был праздник. Подойдя поближе слоны увидели необычное строение — это был цирковой шатер, вокруг него стояли шатры поменьше — для животных и актерской труппы. Везде было шумно — играл духовой оркестр, летали воздушные шары, пестрели яркие флаги, и бродила толпа клоунов, развлекая зрителя. От всей этой суматохи слон растерялся и не знал, что делать, но тут из маленького шатра вышел грустный пудель, увидел слона и сказал:
— Такой большой слон! У нас тоже есть слоны, но они поменьше и розового цвета, У них сегодны произошла беда: когда машина везла их семейство через джунгли, из машины выпал их новорожденый малыш, работник оказывается неплотно закрыл дверку машины, она раскрылась от тряски и слоненок выкатился. Слоны стучали хоботами в стену и трубили, но когда водитель их услышал и остановил машину, было уже поздно, они отьехали уже далеко и потеряли малыша из виду. Сколько слоненка не искали так найти и не смогли -да разве в джунглях что найдешь?
А Серый слон и отвечает:
— Я вот нашел, вашего слоненка, а тебе слоненок, похоже, я нашел родителей.
Они пошли в шатер к слонам, родители были счастливы, увидев свою пропажу, они его и обнимали и целовали и плакали от радости.
В отдаленные времена, милые мои, слон не имел хобота. У него был только черноватый толстый нос, величиною с сапог, который качался из стороны в сторону, и поднимать им слон ничего не мог. Но появился на свете один слон, молоденький слон, слоненок, который отличался неугомонным любопытством и поминутно задавал какие-нибудь вопросы.
Он жил в Африке и всю Африку одолевал своим любопытством. Он спрашивал своего высокого дядю страуса, отчего у него перья растут на хвосте; высокий дядя страус за это бил его своей твердой-претвердой лапой. Он спрашивал свою высокую тетю жирафу, отчего у нее шкура пятнистая; высокая тетя жирафа за это била его своим твердым-претвердым копытом. И все-таки любопытство его не унималось!
Он спрашивал своего толстого дядю гиппопотама, отчего у него глаза красные; толстый дядя гиппопотам за это бил его своим широким-прешироким копытом.
Он спрашивал своего волосатого дядю павиана, отчего дыни имеют такой, а не иной вкус; волосатый дядя павиан за это бил его своей мохнатой-премохнатой рукой.
И все-таки любопытство его не унималось! Он задавал вопросы обо всем, что только видел, слышал, пробовал, нюхал, щупал, а все дядюшки и тетушки за это били его. И все-таки любопытство его не унималось!
В одно прекрасное утро перед весенним равноденствием неугомонный слоненок задал новый странный вопрос. Он спросил:
— Что у крокодила бывает на обед?
Все громко закричали «ш-ш» и принялись долго, безостановочно бить его.
Когда наконец его оставили в покое, слоненок увидел птицу коло-коло, сидевшую на кусте терновника, и сказал:
— Отец бил меня, мать била меня, дядюшки и тетушки били меня за «неугомонное любопытство», а я все-таки хочу знать, что у крокодила бывает на обед!
Птица коло-коло мрачно каркнула ему в ответ:
— Ступай на берег большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо, где растут деревья лихорадки, и сам посмотри!
На следующее утро, когда равноденствие уже окончилось, неугомонный слоненок взял сто фунтов бананов (мелких с красной кожицей), сто фунтов сахарного тростника (длинного с темной корой) и семнадцать дынь (зеленых, хрустящих) и заявил своим милым родичам:
— Прощайте! Я иду к большой серо-зеленой мутной реке Лимпопо, где растут деревья лихорадки, чтобы узнать, что у крокодила бывает на обед.
Он ушел, немного разгоряченный, но нисколько не удивленный. По дороге он ел дыни, а корки бросал, так как не мог их подбирать.
Шел он, шел на северо-восток и все ел дыни, пока не пришел на берег большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо, где растут деревья лихо- радки, как ему говорила птица коло-коло. Надо вам сказать, милые мои, что до той самой недели, до того самого дня, до того самого часа, до той самой минуты неугомонный слоненок никогда не видал крокодила и даже не знал, как он выглядит.
Первый, кто попался слоненку на глаза, был двухцветный питон (огромная змея), обвившийся вокруг скалистой глыбы.
— Простите, — вежливо сказал слоненок, — не видали ли вы в этих краях крокодила?
— Не видал ли я крокодила? — гневно воскликнул питон. — Что за вопрос?
— Простите, — повторил слоненок, — но не можете ли вы сказать мне, что у крокодила бывает на обед?
Двухцветный питон мгновенно развернулся и стал бить слоненка своим тяжелым-претяжелым хвостом.
— Странно! — заметил слоненок. — Отец и мать, родной дядюшка и родная тетушка, не говоря уже о другом дяде гиппопотаме и третьем дяде павиане, все били меня за «неугомонное любопытство». Вероятно, и теперь мне за это же достается.
Он вежливо попрощался с питоном, помог ему опять обвиться вокруг скалистой глыбы и пошел дальше, немного разгоряченный, но нисколько не удивленный. По дороге он ел дыни, а корки бросал, так как не мог их подбирать. У самого берега большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо он наступил на что-то, показавшееся ему бревном. Однако в действительности это был крокодил. Да, милые мои. И крокодил подмигнул глазом — вот так.
— Простите, — вежливо сказал слоненок, — не случалось ли вам в этих краях встречать крокодила?
Тогда крокодил прищурил другой глаз и наполовину высунул хвост из тины. Слоненок вежливо попятился; ему вовсе не хотелось, чтобы его опять побили.
— Иди сюда, малютка, — сказал крокодил.
— Отчего ты об этом спрашиваешь?
— Простите, — вежливо ответил слоненок, — но отец меня бил, мать меня била, не говоря уж о дяде страусе и тете жирафе, которая дерется так же больно, как дядя гиппопотам и дядя павиан. Бил меня даже здесь на берегу двухцветный питон, а он своим тяжелым-претяжелым хвостом колотит больнее их всех. Если вам все равно, то, пожалуйста, хоть вы меня не бейте.
— Иди сюда, малютка, — повторило чудовище. — Я — крокодил.
И в доказательство он залился крокодиловыми слезами. У слоненка от радости даже дух захватило. Он стал на колени и сказал:
— Вы тот, кого я ищу уже много дней. Будьте добры, скажите мне, что у вас бывает на обед?
— Иди сюда, малютка, — ответил крокодил, — я тебе скажу на ушко.
Слоненок пригнул голову к зубастой, зловонной пасти крокодила. А крокодил схватил его за нос, который у слоненка до того дня и часа был не больше сапога, хотя гораздо полезнее.
— Кажется, сегодня, — сказал крокодил сквозь зубы, вот так, — кажется, сегодня на обед у меня будет слоненок.
Это вовсе не понравилось слоненку, милые мои, и он сказал в нос, вот так:
— Не надо! Пустите!
Нос слоненка продолжал вытягиваться. Слоненок уперся всеми четырьмя ногами и тянул, тянул, тянул, а его нос продолжал вытягиваться. Крокодил загребал хвостом воду, словно веслом, а слоненок тянул, тянул, тянул. С каждой минутой нос его вытягивался — и как же ему было больно, ой-ой-ой!
Слоненок почувствовал, что его ноги скользят, и сказал через нос, который у него теперь вытянулся аршина на два:
— Знаете, это уже чересчур!
Тогда на помощь явился двухцветный питон. Он обвился двойным кольцом вокруг задних ног слоненка и сказал:
— Безрассудный и опрометчивый юнец! Мы должны теперь хорошенько приналечь, иначе тот воин в латах (он имел в виду крокодила, милые мои) испортит тебе всю будущность.
Он тянул, и слоненок тянул, и крокодил тянул.
Но слоненок и двухцветный питон тянули сильнее.
Наконец крокодил выпустил нос слоненка с таким всплеском, который слышен был вдоль всей реки Лимпопо.
Слоненок упал на спину. Однако он не забыл сейчас же поблагодарить двухцветного питона, а затем стал ухаживать за своим бедным вытянутым носом: обернул его свежими банановыми листьями и погрузил в большую серо- зеленую мутную реку Лимпопо.
— Что ты делаешь? — спросил двухцветный питон.
— Простите, — сказал слоненок, — но мой нос совсем утратил свою форму, и я жду, чтобы он съежился.
— Ну, тебе долго придется ждать, — сказал двухцветный питон. — Удивительно, как иные не понимают собственного блага.
— Благодарю вас, — сказал слоненок. — Я последую вашему совету. Теперь я отправлюсь к своим и на них испробую
Слоненок пошел домой через всю Африку, крутя и вертя своим хоботом. Когда ему хотелось полакомиться плодами, он срывал их с дерева, а не ждал, как прежде, чтобы они сами упали. Когда ему хотелось травы, он, не нагибаясь, выдергивал ее хоботом, а не ползал на коленях, как прежде. Когда мухи кусали его, он выламывал себе ветку и обмахивался ею
А когда солнце припекало, он делал себе новый прохладный чепчик из тины. Когда ему скучно было идти, он мурлыкал песенку, и через хобот она звучала громче медных труб.
Он нарочно свернул с дороги, чтобы найти какого-нибудь толстого гиппопотама (не родственника) и хорошенько его отколотить. Слоненку хотелось убедиться, прав ли двухцветный питон относительно его нового хобота. Все время он подбирал корки дынь, которые побросал по дороге к Лимпопо: он отличался опрятностью.
В один темный вечер он вернулся к своим и, держа хобот кольцом, сказал:
— Здравствуйте!
Ему очень обрадовались и ответили:
— Иди-ка сюда, мы тебя побьем за «неугомонное любопытство».
— Ба! — сказал слоненок. — Вы вовсе не умеете бить. Зато посмотрите, как я дерусь.
Он развернул хобот и так ударил двух своих братьев, что они покатились кувырком.
— Ой-ой-ой! — воскликнули они. — Где ты научился таким штукам?.. Постой, что у тебя на носу?
— Я получил новый нос от крокодила на берегу большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо, — сказал слоненок. — Я спросил, что у него бывает на обед, а он мне дал вот это.
— Некрасиво, — сказал волосатый дядя павиан.
— Правда, — ответил слоненок, — зато очень удобно.
С этими словами он схватил своего волосатого дядю павиана за мохнатую руку и сунул его в гнездо шершней.
Затем слоненок принялся бить других родственников. Они очень разгорячились и очень удивились. Слоненок повыдергал у своего высокого дяди страуса хвостовые перья. Схватив свою высокую тетку жирафу за заднюю ногу, он проволок ее через кусты терновника. Слоненок кричал на своего толстого дядюшку гиппопотама и задувал ему пузыри в ухо, когда тот после обеда спал в воде. Зато он никому не позволял обижать птицу коло-коло.
Отношения настолько обострились, что все родичи, один за другим, поспешили на берег большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо, где растут деревья лихорадки, чтобы добыть себе у крокодила новые носы. Когда они вернулись назад, то больше никто уже не дрался. С той поры, милые мои, все слоны, которых вы увидите, и даже те, которых вы не увидите, имеют такие же хоботы, как неугомонный слоненок.
Жил-был на свете слон, очень большой, совсем некрасивый, но очень добрый. Звали его Лони.Однажды он пошёл гулять.
Шёл, шёл и пришёл к пылающему костру. Возле костра грелась белая уточка, а рядом был пруд, Уточкин пруд. И высокое пламя костра отражалось в нём как в зеркале.
Лони остановился, чтобы полюбоваться и на костёр, и на его отражение в воде, и на белую уточку.
Но тут набежала тучка и стал накрапывать дождь. Костёр испугался.
- Если дождь разойдётся, - я погиб! - всхлипнул он.
- Ах, что ты, не плачь, - сказала белая уточка, - не то сам себя зальёшь слезами.
Уточку звали Миранда.
- Постараюсь, - сказал костёр.
Не унывай, дружище! - сказал Лони и подул на костёр.Костёр чуть разгорелся и повеселел.
Но дождь лил всё сильнее, и тогда Лони попросил белую уточку лететь скорее к тучке и сказать ей, что, если она не перестанет поливать дождём, он, Лони, так дунет, так дунет, что развеет всю тучу, и от неё ни облачка не останется.
Миранда полетела к тучке и всё ей сказала, как велел Лони.
- Ох, прости, пожалуйста, - сказала тучка. - Но дело в том, что, когда я увидела тебя, я подумала: «Утки больше всего на свете любят плескаться в воде», и я полила тебя дождём.
Больше я не буду!
- Спасибо! - сказала Миранда и полетела назад. А тучка полетела в другую сторону.
Не жалея сил, Лони дул и дул на костёр, и костёр разгорелся ярче прежнего. Он был очень доволен, но теперь Миранда загрустила.
Что с тобой? - спросил её Лони.
- Я... я... я... так люблю дождик, - призналась Миранда. - Все утки любят.
- Ну, этому горю нетрудно помочь, - сказал Лони. Он опустил хобот в пруд, набрал побольше воды и обдал уточку настоящим ливнем.
Миранда захлопала крыльями и закрякала от удовольствия.
- Настоящий дождь! Даже лучше, чем дождь! - радовалась она.
Лони снова опустил хобот в пруд, набрал побольше воды и опять полил белую уточку дождём. А потом набрал побольше воздуха и подул на костёр.
Но вот пришло время возвращаться ему домой. Лони сказал «до свиданья» и пошёл. Миранда долго смотрела ему вслед, и ей казалось, что он становится всё меньше и меньше.
Наконец Лони совсем исчез из глаз. Тогда Миранда подбросила в костёр веточек, спрятала голову под крыло и заснула.
Ей приснился Лони, такой большой, не очень красивый, но очень добрый.- Всё, конец? - спросил тигр.
- Этой сказке конец, - сказал писатель.
- Теперь и я могу лечь спать?
- Если хочешь, конечно.
- И могу проспать всю страницу?
- Даже две, если хочешь.
- Нет, я посплю в уголке на следующей странице, где пустое место, а потом проснусь, и ты мне расскажешь новую сказку.
И тигр свернулся калачиком в самом нижнем углу страницы, там, где не было ни рисунков, ни букв.Но ему не спалось.
- Один глаз у меня уже открыт, видишь? - сказал он.
- Нет, что-то не вижу, - сказал писатель.
- Открыт! Поэтому расскажи мне ещё сказку.
- Про кого же?
- Про тигра!
- Опять про тигра? Это скучно.
- Ну, тогда про кошку. Кошка - это почти тигр. Маленький тигр. Расскажи мне про кошку Дика Уйтингтона. Как Дик поднялся на Хайгетский холм, оглянулся на Лондон и сказал: «Однажды я стану лорд-мэром Лондона».
- Да ведь это народная сказка. Народная английская сказка, и ты её прекрасно знаешь. Нет, лучше я расскажу тебе про девочку с Хайгетского холма.
Давай рассказывай!
- Пожалуйста?
- Да, рассказывай, пожалуйста! (См. Продолжение сказка Дональда Биссета "
Слоненок. Киплинг Сказка для детей читать
В отдаленные времена, милые мои, слон не имел хобота. У него был только черноватый толстый нос, величиною с сапог, который качался из стороны в сторону, и поднимать им слон ничего не мог. Но появился на свете один слон, молоденький слон, слоненок, который отличался неугомонным любопытством и поминутно задавал какие-нибудь вопросы. Он жил в Африке и всю Африку одолевал своим любопытством. Он спрашивал своего высокого дядю страуса, отчего у него перья растут на хвосте; высокий дядя страус за это бил его своей твердой-претвердой лапой. Он спрашивал свою высокую тетю жирафу, отчего у нее шкура пятнистая; высокая тетя жирафа за это била его своим твердым-претвердым копытом. И все-таки любопытство его не унималось!
Он спрашивал своего толстого дядю гиппопотама, отчего у него глаза красные; толстый дядя гиппопотам за это бил его своим широким-прешироким копытом. Он спрашивал своего волосатого дядю павиана, отчего дыни имеют такой, а не иной вкус; волосатый дядя павиан за это бил его своей мохнатой-премохнатой рукой. И все-таки любопытство его не унималось! Он задавал вопросы обо всем, что только видел, слышал, пробовал, нюхал, щупал, а все дядюшки и тетушки за это били его. И все-таки любопытство его не унималось!
В одно прекрасное утро перед весенним равноденствием неугомонный слоненок задал новый странный вопрос. Он спросил:
- Что у крокодила бывает на обед?
Все громко закричали «ш-ш» и принялись долго, безостановочно бить его.
Когда наконец его оставили в покое, слоненок увидел птицу коло- коло, сидевшую на кусте терновника, и сказал:
- Отец бил меня, мать била меня, дядюшки и тетушки били меня за «неугомонное любопытство», а я все-таки хочу знать, что у крокодила бывает на обед!
Птица коло-коло мрачно каркнула ему в ответ:
- Ступай на берег большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо, где растут деревья лихорадки, и сам посмотри!
На следующее утро, когда равноденствие уже окончилось, неугомонный слоненок взял сто фунтов бананов (мелких с красной кожицей), сто фунтов сахарного тростника (длинного с темной корой) и семнадцать дынь (зеленых, хрустящих) и заявил своим милым родичам:
- Прощайте! Я иду к большой серо-зеленой мутной реке Лимпопо, где растут деревья лихорадки, чтобы узнать, что у крокодила бывает на обед.
Он ушел, немного разгоряченный, но нисколько не удивленный. По дороге он ел дыни, а корки бросал, так как не мог их подбирать.
Шел он, шел на северо-восток и все ел дыни, пока не пришел на берег большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо, где растут деревья лихо- радки, как ему говорила птица коло-коло.
Надо вам сказать, милые мои, что до той самой недели, до того самого дня, до того самого часа, до той самой минуты неугомонный слоненок никогда не видал крокодила и даже не знал, как он выглядит.
Первый, кто попался слоненку на глаза, был двухцветный питон (огромная змея), обвившийся вокруг скалистой глыбы.
- Простите, - вежливо сказал слоненок, - не видали ли вы в этих краях крокодила?
- Не видал ли я крокодила? - гневно воскликнул питон. - Что за вопрос?
- Простите, - повторил слоненок, - но не можете ли вы сказать мне, что у крокодила бывает на обед?
Двухцветный питон мгновенно развернулся и стал бить слоненка своим тяжелым-претяжелым хвостом.
- Странно! - заметил слоненок. - Отец и мать, родной дядюшка и родная тетушка, не говоря уже о другом дяде гиппопотаме и третьем дяде павиане, все били меня за «неугомонное любопытство». Вероятно, и теперь мне за это же достается.
Он вежливо попрощался с питоном, помог ему опять обвиться вокруг скалистой глыбы и пошел дальше, немного разгоряченный, но нисколько не удивленный. По дороге он ел дыни, а корки бросал, так как не мог их подбирать. У самого берега большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо он наступил на что-то, показавшееся ему бревном.
Однако в действительности это был крокодил. Да, милые мои. И крокодил подмигнул глазом - вот так.
- Простите, - вежливо сказал слоненок, - не случалось ли вам в этих краях встречать крокодила?
Тогда крокодил прищурил другой глаз и наполовину высунул хвост из тины. Слоненок вежливо попятился; ему вовсе не хотелось, чтобы его опять побили.
- Иди сюда, малютка, - сказал крокодил.
- Отчего ты об этом спрашиваешь?
- Простите, - вежливо ответил слоненок, - но отец меня бил, мать меня била, не говоря уж о дяде страусе и тете жирафе, которая дерется так же больно, как дядя гиппопотам и дядя павиан. Бил меня даже здесь на берегу двухцветный питон, а он своим тяжелым-претяжелым хвостом колотит больнее их всех. Если вам все равно, то, пожалуйста, хоть вы меня не бейте.
- Иди сюда, малютка, - повторило чудовище. - Я - крокодил.
И в доказательство он залился крокодиловыми слезами.
У слоненка от радости даже дух захватило. Он стал на колени и сказал:
- Вы тот, кого я ищу уже много дней. Будьте добры, скажите мне, что у вас бывает на обед?
- Иди сюда, малютка, - ответил крокодил, - я тебе скажу на ушко.
Слоненок пригнул голову к зубастой, зловонной пасти крокодила. А крокодил схватил его за нос, который у слоненка до того дня и часа был не больше сапога, хотя гораздо полезнее.
- Кажется, сегодня, - сказал крокодил сквозь зубы, вот так, - кажется, сегодня на обед у меня будет слоненок.
Это вовсе не понравилось слоненку, милые мои, и он сказал в нос, вот так:
- Не надо! Пустите!
Тогда двухцветный питон со своей скалистой глыбы прошипел:
- Мой юный друг, если ты сейчас не примешься тянуть изо всех сил, то могу тебя уверить, что твое знакомство с большим кожаным мешком (он имел в виду крокодила) окончится для тебя плачевно.
Слоненок сел на берег и стал тянуть, тянуть, тянуть, а его нос все вытягивался. Крокодил барахтался в воде, взбивая белую пену хвостом, а он тянул, тянул, тянул.
Нос слоненка продолжал вытягиваться. Слоненок уперся всеми четырьмя ногами и тянул, тянул, тянул, а его нос продолжал вытягиваться. Крокодил загребал хвостом воду, словно веслом, а слоненок тянул, тянул, тянул. С каждой минутой нос его вытягивался - и как же ему было больно, ой-ой-ой!
Слоненок почувствовал, что его ноги скользят, и сказал через нос, который у него теперь вытянулся аршина на два:
- Знаете, это уже чересчур!
Тогда на помощь явился двухцветный питон. Он обвился двойным кольцом вокруг задних ног слоненка и сказал:
- Безрассудный и опрометчивый юнец! Мы должны теперь хорошенько приналечь, иначе тот воин в латах (он имел в виду крокодила, милые мои) испортит тебе всю будущность.
Он тянул, и слоненок тянул, и крокодил тянул.
Но слоненок и двухцветный питон тянули сильнее. Наконец крокодил выпустил нос слоненка с таким всплеском, который слышен был вдоль всей реки Лимпопо.
Слоненок упал на спину. Однако он не забыл сейчас же поблагодарить двухцветного питона, а затем стал ухаживать за своим бедным вытянутым носом: обернул его свежими банановыми листьями и погрузил в большую серо- зеленую мутную реку Лимпопо.
- Что ты делаешь? - спросил двухцветный питон.
- Простите, - сказал слоненок, - но мой нос совсем утратил свою форму, и я жду, чтобы он съежился.
- Ну, тебе долго придется ждать, - сказал двухцветный питон. - Удивительно, как иные не понимают собственного блага.
Три дня слоненок сидел и ждал, чтобы его нос съежился. А нос нисколько не укорачивался и даже сделал ему глаза раскосыми. Вы понимаете, милые мои, что крокодил вытянул ему настоящий хобот, - такой, какой и теперь бывает у слонов.
Под конец третьего дня какая-то муха укусила слоненка в плечо. Сам не отдавая себе отчета, он поднял хобот и прихлопнул муху насмерть.
- Преимущество первое! - заявил двухцветный питон. - Этого ты не мог бы сделать простым носом. Ну, теперь покушай немного!
Сам не отдавая себе отчета, слоненок протянул хобот, выдернул огромный пучок травы, выколотил ее о свои передние ноги и отправил к себе в рот.
- Преимущество второе! - заявил двухцветный питон. - Этого ты не мог бы сделать простым носом. Не находишь ли ты, что здесь солнце сильно припекает?
- Правда, - ответил слоненок.
Сам не отдавая себе отчета, он набрал тины из большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо и выплеснул себе на голову. Получился грязевой чепчик, который растекся за ушами.
- Преимущество третье! - заявил двухцветный питон. - Этого ты не мог бы сделать простым носом. А не хочешь ли быть битым?
- Простите меня, - ответил слоненок, - вовсе не хочу.
- Ну, так не хочешь ли сам побить кого-нибудь? - продолжал двухцветный питон. - Очень хочу, - сказал слоненок.
- Хорошо. Вот увидишь, как для этого тебе пригодится твой новый нос, - объяснил двухцветный питон.
- Благодарю вас, - сказал слоненок. - Я последую вашему совету. Теперь я отправлюсь к своим и на них испробую.
На этой картинке вы видите слоненка, срывающего бананы с высокого дерева своим прекрасным новым длинным хоботом. Я знаю, что эта картинка не очень удачна, но ничего не могу поделать: очень уж трудно рисовать бананы и слонов. Черная полоса позади слоненка изображает дикую болотистую местность где-то в глуши Африки. Слоненок делал себе грязевые чепчики из тины, которую там нашел. Я думаю, недурно выйдет, если вы покрасите банановое дерево в зеленый цвет, а слоненка - в красный.
Слоненок пошел домой через всю Африку, крутя и вертя своим хоботом. Когда ему хотелось полакомиться плодами, он срывал их с дерева, а не ждал, как прежде, чтобы они сами упали. Когда ему хотелось травы, он, не нагибаясь, выдергивал ее хоботом, а не ползал на коленях, как прежде. Когда мухи кусали его, он выламывал себе ветку и обмахивался ею. А когда солнце припекало, он делал себе новый прохладный чепчик из тины. Когда ему скучно было идти, он мурлыкал песенку, и через хобот она звучала громче медных труб. Он нарочно свернул с дороги, чтобы найти какого-нибудь толстого гиппопотама (не родственника) и хорошенько его отколотить. Слоненку хотелось убедиться, прав ли двухцветный питон относительно его нового хобота. Все время он подбирал корки дынь, которые побросал по дороге к Лимпопо: он отличался опрятностью.
В один темный вечер он вернулся к своим и, держа хобот кольцом, сказал:
- Здравствуйте!
Ему очень обрадовались и ответили:
- Иди-ка сюда, мы тебя побьем за «неугомонное любопытство».
- Ба! - сказал слоненок. - Вы вовсе не умеете бить. Зато посмотрите, как я дерусь.
Он развернул хобот и так ударил двух своих братьев, что они покатились кувырком.
- Ой-ой-ой! - воскликнули они. - Где ты научился таким штукам?.. Постой, что у тебя на носу?
- Я получил новый нос от крокодила на берегу большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо, - сказал слоненок. - Я спросил, что у него бывает на обед, а он мне дал вот это.
- Некрасиво, - сказал волосатый дядя павиан.
- Правда, - ответил слоненок, - зато очень удобно.
С этими словами он схватил своего волосатого дядю павиана за мохнатую руку и сунул его в гнездо шершней.
Затем слоненок принялся бить других родственников. Они очень разгорячились и очень удивились. Слоненок повыдергал у своего высокого дяди страуса хвостовые перья. Схватив свою высокую тетку жирафу за заднюю ногу, он проволок ее через кусты терновника. Слоненок кричал на своего толстого дядюшку гиппопотама и задувал ему пузыри в ухо, когда тот после обеда спал в воде. Зато он никому не позволял обижать птицу коло-коло.
Отношения настолько обострились, что все родичи, один за другим, поспешили на берег большой серо-зеленой мутной реки Лимпопо, где растут деревья лихорадки, чтобы добыть себе у крокодила новые носы. Когда они вернулись назад, то больше никто уже не дрался. С той поры, милые мои, все слоны, которых вы увидите, и даже те, которых вы не увидите, имеют такие же хоботы, как неугомонный слоненок.
Вы, наверное, знаете, что в Африке живут слоны – самые большие животные на земле. Они знамениты не только этим: маленькие слонята – самые вежливые, самые послушные дети в саванне. Чтобы не потеряться и не расстроить маму и папу, слоненок на прогулке всегда держится своим маленьким хоботом за мамин хвост.
Но сегодня мы расскажем про одного непослушного слоненка.
Как-то раз слоны всей семьей отправились на прогулку.
– Только не отходи от нас далеко, – сказала слоненку мама. Ведь она лучше всех знала строптивый нрав своего ребенка и больше всех переживала из-за этого. – Ты еще совсем маленький и можешь заблудиться.
– Ладно, – согласился слоненок и стал усердно лакомиться бананами, которые своим длинным хоботом сорвал папа.
Вдруг словно маленькая радуга промелькнула перед ним. Слоненок поднял голову. Стрекоза! Это ее крылышки так красиво переливались в солнечных лучах. Забыв обо всем, не слыша тревожных возгласов родителей, слоненок ринулся за стрекозой. Он очень хотел поймать этот «солнечный зайчик». Но стрекоза исчезла в высокой траве, и слоненку пришлось остановиться.
– Куда это я попал? – спохватился он, переводя дыхание. И, посмотрев по сторонам, понял, что заблудился.
«Ну почему я никогда не слушаюсь маму? – размышлял слоненок, продираясь через заросли. – Как же мне теперь найти тропинку, по которой я бежал, и вернуться к папе с мамой?»
Он уже собирался заплакать, но не успел, потому что из-за кустов послышались жалобные крики. Забыв про свою беду, он побежал узнать, в чем дело, и увидел под деревом маленького попугайчика.
– Что случилось? – спросил слоненок.
– Мама не разрешает мне летать, но, пока ее нет дома, я хотел попробовать…
– Вот и ты не послушался маму, – слоненок аккуратно поднял своим хоботом попугайчика и посадил его в гнездо.
– Спасибо, – сказал попугайчик.
– Это тебе спасибо! – ответил слоненок.
Тут он разглядел в зарослях тропинку и побежал по ней, надеясь, что наконец-то найдет папу с мамой. Тропинка вилась между кустами и деревьями. Казалось, вот-вот она выведет его к своим, но вместо этого она вдруг пропала в густой траве.
Слоненок не удержался и заплакал. Он шел, сам не зная куда, и ругал себя за непослушание. Вдруг он услышал чей-то плач.
«Неужели кто-то еще, кроме меня и попугайчика, не послушался родителей?» – подумал Слоненок
Он прошел еще немного вперед и увидел плачущего львенка.
– Почему ты плачешь? – спросил слоненок. – Что, заблудился?
– Я не заблудился, – сквозь слезы ответил львенок. – Родители не разрешают мне бегать за дикобразами, а я не удержался и побежал…
– Ну, и что?
– Дикобраз своими длинными, острыми иглами проткнул мне обе передние лапки, и теперь я не могу вернуться домой.
Слоненок тут же забыл о своих горестях.
– Не плачь, я тебе помогу.
Он опустился на колени, львенок заполз к нему на спину, и слоненок снова встал на ноги.
– Здорово, – обрадовался львенок, – сверху я хорошо вижу, куда надо идти.
Они быстро добрались до дома львенка, и тот облегченно прилег.
– Большое спасибо тебе, слоненок, за то что выручил.
– Не за что, – грустно ответил слоненок. – Главное, что ты дома. Вот бы и мне попасть домой… Ой, тропинка!
И действительно, стебли снова расступились перед ним. На этот раз это была хорошо утоптанная, широкая тропинка. Она не извивалась, а уверенно шла прямо и прямо, будто говоря слоненку: «Не бойся, я приведу тебя к родителям».
Слоненок до того обрадовался, что разогнался и еле-еле успел остановиться. Тропинка упиралась в озеро, а прямо перед ним отчаянно барахтался носорожек, пытаясь выбраться на берег. Сзади его подталкивал бегемотик, но у них ничего не получалось – берег был очень скользкий.
Не раздумывая, слоненок ухватился своим хоботом за маленький рог носорожка и изо всех сил стал пятиться назад. Бегемотик продолжал подталкивать носорожка сзади, и, в конце концов, им удалось вытащить его на берег.
Отдышавшись, слоненок спросил у носорожка:
– Зачем ты полез в озеро, если не умеешь плавать? Ведь ты мог утонуть.
– Мама не разрешает ходить без нее на озеро, но мы с бегемотиком поспорили, кто из нас быстрее бегает. Вышли на тропинку, по которой носороги и бегемоты ходят купаться, – раз-два-три, и побежали. Я не успел остановиться и свалился в воду. Хорошо, что бегемотик умеет плавать, но если бы ты не пришел купаться…
– Купаться я не хочу, – грустно ответил слоненок. – Я заблудился. Не послушался родителей, побежал за стрекозой и теперь не знаю, где их искать.
– Видишь, вдоль озера идет тропинка, – сказал бегемотик. – Она поднимается на холм. Совсем недавно оттуда доносились голоса слонов. По-моему, окликали тебя.
– Да неужели!? Спасибо тебе, бегемотик! Пока! – и слоненок опрометью кинулся по тропинке. Выскочив на холм, он увидел родителей.
– Мама, папа! Наконец-то я вас нашел. Теперь я всегда буду вас слушаться!
– Как же ты нашел нас? – спросил папа.
– Я все время помогал тем, кто попал в беду из-за своего непослушания. И каждый раз после этого появлялась тропинка. Она вела меня все дальше и привела к вам. Зато пока я вас искал, я научился помогать другим. А они помогли мне найти вас!