За всю беременность меня ни разу не посетила мысль, что мне страшно рожать. Я ждала родов с нетерпением, с радостью, но никак не со страхом. Мне казалось, что я буду самой счастливой, когда процесс пойдет, что, когда рожу и малыша положат мне на живот, я буду плакать от счастья. Получилось все совсем не так, как я ожидала.
… На 38 неделе я узнала, что роддом, в котором я собралась рожать, закрывают на мойку ровно в мой ПДР. Судорожные поиски другого роддома по всему Краснодару затянулись – я объехала их все, и везде не было варианта рожать – один был переполнен и сказали, что в лучшем случае примут со схватками в 5-7 минут и раскрытием минимум 2 см, в другом сказали, что без патологий плода не примут даже со схватками – вызовут скорую и отправят в другой РД, в третьем рожать было страшно уже мне – об этом РД ходили страшные слухи, что здоровых детей оттуда не выписывают вообще, а врач, с которой я хотела рожать, предупредила, что на мой ПДР и ближайшие от него 2-3 недели там будет обсервация – т.е. рожать будут все – и без сертификатов, и бомжихи, и больные, и даже туберкулезницы. Я тыкнулась даже в сельский роддом в Адыгее, но врач, посмотрев на мои красивые отекшие ноги-ласты, испугалась осложнений в родах и отказалась меня брать к себе рожать. В итоге у меня остался один-единственный роддом, к которому привязанна моя ЖК – роддом в Горячем ключе. Я еще до беременности категорически не хотела там рожать в случае чего – я не встретила еще ни одной роженицы, которая вышла бы оттуда хотя бы с нормальными воспоминаниями, а не с матами на языке. Все, абсолютно все говорили, что лучше родить в парке на лавочке, в стогу сена, дома в конце концов, но не там. Но вариантов у меня не было – пошла 41я неделя, живот был уже угрожающих размеров, никаких предвестников не было вообще, и мне потихоньку начинало надоедать мое вечно беременное состояние. В итоге я со слезами сдалась в роддом Горячего ключа.
Поначалу я даже обрадовалась – во-первых, рядом медики, уже вселяло какую-то надежду на скорые роды и их нормальный исход, во-вторых, бытовые условия были не столь ужасны, как я себе представляла – неплохие палаты на двух человек, нормально кормят. Я расслабилась. А зря.
После первого осмотра в роддоме на кресле у меня отошла пробка, и следующие 2 дня еще выходили остатки по чуть-чуть. Я еще больше обрадовалась – ну все, скоро рожу! Ходила спокойная, радостная, знакомилась с девочками в роддоме, с медсестрами и акушерками. Первый шок у меня был, когда мне сказали, что по УЗИ деточка моя тянет на 4-4,400 кг. Сказать, что я была в шоке – не сказать ничего. За всю беременность мне ни разу не говорили, что у меня крупный плод – наоборот, в 36 недель сын был даже мелковат для своего возраста. я даже радовалась, что рожу маленького своего легко и непринужденно.
14 октября я проснулась в 6 утра, пардон, по естественной нужде. И увидела на туалетной бумаге ярко-алое пятно. Естественно, я сразу подняла весь роддом на уши, нашла акушерку и мы пошли на кресло. Как только я на него залезла, у меня что-то слегка подтекло. Мне сказали, что красное – это не кровотечение, а пробка, и отправили ждать схваток, а то может и поспать. Схватки не заставили себя ждать – пошли сразу и частые, интервалом в 2-3 минуты длинной в полминуты-минуту. Было довольно терпимо и я даже подремала до 10 утра. В 10 пришла заведующая роддома на обход, посмотрела меня на кресле еще раз – у меня снова подтекли воды, раскрытие было 2 см, сказали – все, рожаем, и прокололи пузырь. После чего была клизма – ооооо, клизма это нечто, меня чистило еще часа 2-3 после нее, благо напротив предродовой был туалет. После клизмы (побриться я, слава богу, успела сама) меня определили в предродовую – по сути, ту же палату, только теперь я там лежала одна и с датчиком КТГ на пузе.
Схватки были похожи на сильные-сильные спазмы в пояснице, как при месячных, только сильнее во много раз. Но было вполне терпимо. Я, наивная, ждала раскрытия сантиметров в 5, чтобы попросить эпидуралку и расслабиться, и тут меня ожидала первая подстава – в роддоме не делали эпидуральную анестезию ВООБЩЕ. Максимум – общий наркоз при кесареве. Все. Я была в шоке, как так? Пришлось все роды терпеть без анестезии. Раскрытие шло очень медленно, через пару часов с 2х см раскрылось только на 3, и было решено поставить мне капельницу с окситоцином. Вот тут-то началась жара. Я не выла, не плакала, не кричала, все, что я читала про правильное дыхание – все оказалось ненужной фигней, не помогало НИЧЕГО. Акушерка и врач были с меня в шоке, даже просили потом – ну ты хоть покричи для приличия, а то нам не поверят, что ты рожаешь)) Я сказала, что могу только материться и лучше вам этого не слышать))
Под окситоцином дело пошло веселее, раскрытие пошло так, как нужно, но больно было просто ужас как – и вставать с кровати мне запретили. В итоге почти все время я провела лежа под капельницей на правом боку. Периодически заходил врач, проверял раскрытие, хвалил, что хорошо себя веду. Ближе к вечеру, часов в 5-6, я уже взмолилась о кесареве, на что получила ответ, что с такой жопой, как у меня, грех не родить самой, и вообще, не сцать, прорвемся. Я уже сходила с ума – мне запретили ходить с капельницей, пить, есть, не дали эпидурал, и вообще, все как-то слишком затянулось. Врач, когда смотрел раскрытие, сказал, что голова сына идет немного неправильно, и все остальное время вручную ее поворачивал – ощунения просто непередаваемые. К окончательному раскрытию малыш наконец повернулся как надо. А еще меня начало тужить на раскрытии в 6-7 сантиметров, и продолжало тужить три часа, вплоть до родов.Второй косяк врачей – мне никто, ни одна сволочь не сказала, что тужиться пока нельзя. И я тужилась все эти три часа, не сильно, но так, чтобы облегчить эту разрывающую боль – было ощунеие, что внутри меня надули шар и он сейчас лопнет и меня разорвет на части. Естественно, это в итоге тоже повлияло на процесс родов – к моменту моего перевода в родзал я была уже вымотана.
В 7 часов врач посмотрел раскрытие, констатировал полные 10 см и скомандовал – в родзал! Я уже не верила, что я рожу когда-нибудь. Я каком-то полудреме я шла эти 5 метров до родзала, меня шатало, как пьяную, помню, как в родзале с меня сняли мою ночнушку и выдали одноразовую роддомовскую, помню, как забирлась на кресло – и сразу на нем стало так легко, мне было так удобно на нем. Стали пробовать тужиться – вроде пошел процесс, но мне опять же никто не объяснил, какие мышцы напрягать, куда тужиться, в итоге большую часть потуг у меня ушло в лицо, в глаза – потом я щеголяла с красивыми полопавшимися сосудами в глазах, на щеках, на лбу. Голова на потуге вроде начинала выходить, но как только потуга кончалась, уходила обратно. Плюс за потугу нужно было потужиться три раза без перерыва – у меня получалось только 2, третья потуга была фактически не потуга. Через 15 минут такого дела врач поддавил мне на живот, хотя сам сказал, что не имеет права этого делать – и процесс вроде пошел лучше, голова встала куда надо, но все равно не выходила полностью. Прошло уже полчаса, а я все рожала и рожала, тужилась и тужилась. И тут у меня кончились потуги. Их просто не стало. Я лежу полминуты, минуту, жду, когда тужиться – а их нет… датчик КТГ показывает хорошее сердцебиение малыша, процесс вроде идет, а потуг нет. И сил тоже нет. Решают делать эпизио – и это очередной косяк врача, эпизио мне почему-то сделали в бок, небольшой рарез с сантиметр-полтора, а не вдоль промежности, сделали бы, как надо – малыш вылез бы без проблем. Кое-как без потуг я умудряюсь вытужить голову, врач выдавливает мне малого, и тут все окончательно пропадает – и силы, и потуги, я в каком-то бредовом состоянии, тужусь без перерывов, мне кричат, что я не тужусь, или тужусь не туда, что надо поднажать, что ребенок задохнется, что плечи застряли, я тужусь-тужусь-тужусь, мне растягивают руками промежность… и эти чертовы семь минут малыш был зажат в шейке, именно в тот момент он удушился. Я не знаю, каким чудом, каким образом, но я все-таки вытужила плечи и за секунду он вылез полностью, сразу было огромное облегчение. Пока я приходила в себя, я почти ничего не соображала, лишь в следующую минуту я поняла, что что-то не так. Сын не кричал. Вообще. Ни звука. Я повернула голову и увидела, что его реанимируют, видела какие-то трубки, грушу с воздухом, адреналин в шприце, врач заводил сердце, вокруг все бегали и суетились, а я… а я даже не плакала. Слез не было. Был какой-то безграничный ужас. И вой. Я выла так, что мне сказали, что сейчас засунут кляп в рот. Минут через 5 его просто унесли. Я лежала на родовой кровати и не знала, что сн им, жив он вообще, или нет. Я толком его и не видела – видела какое-то серое тельце с закрытыми глазами, без признаков жизни, без шевелений, без ничего. Через минут 10 медсестра принесла мне телефон, сказала позвонить мужу и сказать, что малыш жив, весит 4,150 кг и 53 сантиметра. Родила я в 20.00. В родзале я провела час.
Потом меня зашивали в месте разреза под ледокаином – он не подействовал вообще и шили меня наживую. Было неприятно, но эта боль ничтожна по сравнению с родами и тем, что творилось в душе и голове. Я не порвалась ни разу, ни единого разрыва или трещинки.
Мне запретили вставать с кровати еще час, этот час я лежала с телефоном в обнимку и плакала, звонила мужу, плакали вместе. Он старался меня утешать, поддерживать, но сам чуть с ума не сошел. Только недавно рассказал, что выл и бился в истерике после моего звонка, хотел приехать и разнести к чертовой матери роддом и врачей, которые до последнего тянули на естественные роды и не сделали кесарево, хотя видели, что процесс идет плохо.
Потом меня перевезли в палату, тело меня не слушалось совершенно. Кое-как меня положили на живот, сказали полежать так еще час. Добрая акушерка сделала мне чаю и принесла печеньки, сказала, что малыш лежит в палате интенсивной терапии, состояние очень тяжелое, но стабильное, что родился он в асфиксии и сейчас на аппарате ИВЛ. Так же она разрешила мне через час встать, сходить в душ, привести себя в порядом и прийти к сыну, если буду в состоянии. Я уже знала, что даже если ноги меня не будут слушаться, я на руках пойду, на голове, зубами взгрызусь, но пойду.
Зрелище, конечно, было ужасное. Денис был весь на трубках, капельницах, катетерах, отекший ужасно. Ужаса от увиденного не передать словами. Это очень страшно, поверьте. Это невыносимо больно – видеть своего ребенка в таком состоянии. Вот так он выглядел на второй день:
Врачи особо ничего не говорили, прогнозов – никаких. Да, состояние тяжелое. Запасайтесь терпением, говорли они. У малыша были сильные судороги, сам он не дышал – только на ИВЛ, на второй-третий день нашли пневмонию – написали потом, что внутриутробная, вранье. Прикрывали свои задницы, не было у него никакой внутриутробной пневмонии и быть не могло. Вообще, врачи вели себя как последние бляди, это я только сейчас начала понимать. В том состоянии, в котором я была, мне было можно внушить что угодно – и они этим воспользовались. Меня начали прессовать, чтобы я не поднимала шум, не обращалась в минздрав, суды и прочее – говорили, что это я виновата, что я плохо рожала, плохо тужилась, что это моя вина, а врач сделал все, что мог, врач молодец, а ты плохая… какой комплекс они во мне взрастили! Как я себя винила! Я реально хотела повеситься или выброситься с окна. Держало только то, что я нужна сыну, что муж останется или один с ребенком, или же вообще один, если сын не выживет.
В физическом плане я от родов отошла очень быстро, уже на второй день я бегала по этажам. У меня ничего не болело, не считая мышц, офигевших от такого напряжения (на родильном кресле я вырвала с мясом ручку-поручень, за которую нужно было держаться во время потуг) и кровавых ранок на ладонях на пальцах – все от тех же поручней. В моральном же… я правда не знаю, откуда я брала силы пережить все это. Я старалась не плакать, но конечно, у меня ничего не выходило – единственное, я могла себя держать рядом с сыном. нельзя было выпускать это при нем, он все чувствовал. Я приходила к нему каждый день по несколько раз, меня уже выгоняли оттуда, а я приходила и приходила, стояла рядом с ним, любовалась. Потихоньку отек начал спадать, сыночек становился похож на нормального ребенка:
Потом он открыл глазки:
На пятый день Дениса перевели из Горячего ключа в Детскую краевую больницу, в перинатальный центр, отделение реанимации новорожденных. Там нам разрешили приезжать в любое время, но раз в день, и на 5-10 минут. Зато мне и мужу дали наконец его хотя бы потрогать!!! Господи, какое это было неописуемое счастье… мы каждый день ездили к нему, гладили, разговаривали с ним, радовались успехам и печалились ухудшениям. Денис то начинал дышать сам – пусть с дикими хрипами в легких, но сам! то отказывался сам дышать и не открывал глаза несколько дней… Судороги то уходили, то возвращались такими ужасными припадками, что я не сдерживаясь плакала прямо в реанимации. Сыну сделали УЗИ и томограмму, слава Богу, в мозгу сильных изменений нет, немного расширены желудочки мозга, но они в пределах нормы. В реанимации нам не дали его сфотографировать ни разу.
Через неделю состояние малыша более-менее стабилизировалось и было принято решение транспортировать его обратно в Горячий ключ, все в ту же палату интенсивной терапии. Я билась до последнего, чтобы его оставили в Краснодаре, мы вышли на главврача и нашли знакомую знакомых, которая работала в департаменте здравоохранения Краснодарского края, чтобы она как-то повлияла, предлагали деньги, просили – но ничего у нас не вышло. Дениса перевели обратно. Я была в отчаянии – вспоминая хамство, черствость, блядское отношение врачей ко мне и моему ребенку, хотелось выть. Никогда не забуду, как меня не хотели выписывать из роддома, а в это время Денис уже лежал в Краснодаре, и мне сказали, что к нему можно будет приехать – заведующая знала, что мне нужно выписаться, мы с ней договорились, что и когда, но она тянула до последнего, специально, издеваясь, убегая о тменя, с ехидцей спрашивала – а что, ты ТААААК хочешь к нему поехать? да тебя ж туда пустят на минуту и все!.. никогда не забуду, как врач детский спросила – а почему ты плачешь?.. с таким недоумением на лице, как будто у меня не ребенок в реанимации лежит, а хомячок убежал. Никогда не забуду, как меня все убеждали – и убедили-таки на какое-то время!-, что это я во всем виновата, что это из-за меня мой ребенок будет таким… были и такие, кто сразу начал рассказывать мне, что мой ребенок будет инвалидом с ДЦП и эпилепсией, поэтому откажись от него и роди себе другого, здорового… сколько всякого гавна я пропустила через себя от врачей – я даже вспомнить все не могу, каждый божий день меня доводили, унижали, уничтожали словом, и только редкие люди из медперсонала сочувствовали и помогали мне.
… Дениса вернули в Горячий ключ. К тому моменту я уже выписалась из роддома – в одиночестве. Я никогда не забуду, как страшно, как грустно выходить из роддома без ребенка. Никому не пожелаю. Только я и муж с цветами. Мне казалось, что я даже цветов этих не заслужила… хотелось тупо закрыться ото всех и от всего, лечь и заснуть. Но надо было что-то делать, бежать, искать, лечить сына, поддерживать его, узнавать, консультироваться, нужно было что-то делать, чтобы с ума не сойти. Сложно было… сложно было лежать одной в детском отделении и бегать к нему каждые три часа – сцеживать молоко, которого на таких нервах и так было немного, а потом с каждым днем становилось все меньше и меньше – в итоге я откормила его молоком месяц, потом оно кончилось окончательно; сложно было смотреть на все эти трубочки-катетеры-капельницы, на зонд для еды, сложно было гладить его втихоря от врачей – мне только через несколько дней уговоров разрешили его трогать и гладить…
Через какое-то время Дениса вытащили из кювеза и перевели в бокс – типа мини-палаты с пеленальным столиком и мини-кроватью для малыша и стулом для мамы. Теперь я могла его его трогать, обнимать, целовать, носить на руках, пеленать, менять подгузник – в общем, делать все!!! Я по прежнему ходила к нему, но теперь уже не по расписанию, а когда захочу и насколько захочу… и я училась быть мамой, училась обращаться с малышом, ухаживать за ним.
Безумно хотелось домой. Пару раз я отпрашивалась домой на ночь, искупаться по человечески да вещи постирать, ну и с мужем хоть увидеться нормально, а не урывками по полчаса. Муж бедный, разрывался между больницей, работой и домом – он мне и готовил, и стирал, и лекарства покупал, в общем. помогал как мог. Если бы не он, я бы вообще с ума сошла...
Как-то нас отправили в поликлинику к неврологу, вначале хотели отправить на скорой, потом подумали и решили, что на обычной нашей машине будет это сделать легче, да и папа наконец ребенка хоть немного увидит – ибо в отделение в Горячем ключе его не пускали. Сколько радости было у нашего папы!..
Потом было детское отделение, где сыночек был все время со мной, в одной палате. Сейчас мы наконец-то дома, я пишу все это третий день, пока он спит. Я очень много не стала рассказывать сознательно – кое-что даже вспоминать нету сил. Сейчас Денис имеет проблемы с неврологией, сильный тонус ножек, и мы еще будем лечиться и обследоваться, но я знаю, что у нас все будет хорошо. Потому что не может не быть. Потому что он со мной. Потому что не зря мы все это прошли и преодолели. Потому что я его люблю до безумия.
Кира, 24 года, Екатеринбург.
« Начнем с того, что осознанно матерью я хотела стать лет с 15-ти. В юности я мечтала о четверых детях, и думала, что в таком порыве главное - мужчина, который разделяет твои жизненные цели, а так же усилие воли, поскольку четверо малышей - это, на мой взгляд, волевой шаг. Как же я ошибалась!
* Даже первый ребенок - а у меня пока один малыш - это не усилие воли, это буквально война с собой. Скажу сразу, ребенок был запланированным и очень желанным. Но страхи насчет всего на свете от этого никуда не испарялись. Несмотря на то, что клинически моя , а роды - по меркам врачей достаточно легко и всего за 3,5 часа, по моим ощущениям, я буквально побывала в преисподней. И мой путь туда начался с первой минуты начавшихся схваток. Я довольно чувствительно отношусь к сигналам собственного организма в «обычной» жизни и улавливаю самые тоненькие «звоночки», сигнализирующие о недомогании. Так что колокольный набат, который начал звучать в моей голове во время схваток, было невозможно игнорировать или унять.
* Несмотря на то, что я рожала в современной частной клинике с высококвалифицированными врачами, которые ни на шаг не отходили от меня с момента первых схваток, мне было ужасно страшно . Страшно, потому что за 9 месяцев беременности я так привыкла к «стабильному состоянию», что сама мысль о том, что вот-вот все кардинально изменится и это НЕИЗБЕЖНО, не давала мне покоя. Я очень ждала встречи со своей дочерью. Но больше этого я лишь мечтала, чтобы кто-нибудь хорошенько ударил меня по голове тяжелым предметом, и я отключилась бы часов на пять, лишь бы не находиться в гуще этих событий.
* Схватки - вещь коварная. Когда тебе кажется, что хуже быть уже не может, тебе совершенно наверняка становится еще больнее . И так несколько часов к ряду. Похуже китайской пытки! Ведь никогда не знаешь, насколько плохо будет в следующий раз. Все советы «дыши», «согнись», «сними напряжение с поясницы», звучащие в голове после штудирования тонны материлов для будущих мам, моментально испарились. Остались только животные инстинкты, которые твердили: «Завязывай с этим стрессом, подруга!». И реальность, которая говорила: «Окей, но только не в ближайшее время».
* Если вы хотите узнать, как выглядит дорога в ад, я могу вам это рассказать. Она вымощена холодным больничным кафелем, в точности таким, какой был в моей родовой палате. И если вы собрались рожать, то этот путь вы изучите наизусть. Из ада на кушетку и обратно - так можно назвать последние часы схваток перед потугами и родами.
* Потуги - это, на самом деле, очень больно. Нет, не так. Это ОЧЕНЬ БОЛЬНО . Настолько, что ты не до конца понимаешь, жива ты до сих пор, или тебе это только кажется. Поэтому не стесняйтесь спрашивать у врачей, которые руководят вами в эти минуты, все ли в порядке, и в сознании ли вы. Они - люди бывалые, и все понимают.
* Момент, когда из тебя показывается голова ребенка, можно назвать самым безжалостным во всей процедуре родов . Именно в эту секунду ты поминаешь, что от твоей координации сейчас во многом зависит, не получит ли твой ребенок родовой травмы. И здесь же силы оставляют тебя настолько, что ты не можешь контролировать происходящее, и только какой-то внутренний ресурс организма позволяет продолжать начатое. Ты же не можешь даже кричать от боли. Что, кстати, на руку акушеркам. Потому что они считают, что ребенок должен приходить в этот мир не под бешеный ор матери.
* Свершилось! Из тебя достали ребенка! И показывают его тебе. Но он синий! Синий! Какого черта! Ты снова начинаешь волноваться. Судорожно пытаться пересчитать количество пальцев на его руках, не шесть ли их? Физически измученный организм начинает добивать себя психологически. Добавляя в этот жгучий коктейль того, что только что произошло еще и чувство беспокойства, вины за собственные глупые вопросы, отвращения склизскому малышу, и смущения за то, что испытываешь такие чувства по отношению к долгожданному ребенку. Плюс этого периода - ты совершенно не чувствуешь ничего, что происходит внизу тебя. Там тем временем рождается плацента, или тебе, возможно, зашивают разрывы.
* Ты ждешь, что чувство всеобъемлющей эйфории и любви накроет тебя вот-вот, но вместо него - только положенный тебе под бок малыш и страх. Кто он такой? Боже, какой он странный! Я боюсь его трогать! А вдруг я его сломаю!
Правда, спустя время (у всех - разное!) эти мысли уходят и на их место приходит то, что и положено чувствовать всем матерям: любовь, принятие и забота . И эти эмоции берутся из ниоткуда, но при этом ты понимаешь, что уже и не помнишь, как жила без них.
Это совсем не праздничная и невесёлая миниатюра.
Однажды я забеременела, и собралась рожать. Рожать было необходимо – и муж был бесплодный, да и возраст уже поджимал, всё-таки 33 года.
Спросите - почему муж не лечился? Не захотел он, он, вернее начинал, но так как это вопрос не быстрый, то он выбрал – водку. Спросите – зачем с таким жить осталась и не развелась? А потому, что с самого детства одна – ни подруг, толком, ни, естественно, друзей. Вышла замуж за того, кто задержался надолго.
Скажу честно, в 19 лет я рожать от этого человека не стала, и в страшном сне себе представить не могла, что замуж за него пойду. Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает. А, когда собралась, мне было 24 года, от мужа родить – он уже не мог.
То, что муж бесплодный, я не придумала – мы ходили в больницу, проверялись. Естественно, если женщина не может зачать, значит - она и виновата. Но, меня проверили – всё нормально, а вот у него 2% живых.
Это к вопросу – почему женщины не рожают.
Так вот, однажды я забеременела, причём, не от кого-нибудь, а от любимого человека. Это была любовь с первого взгляда, а не тупое удовлетворение своей похоти.
Как же я была счастлива, как же я ждала этого ребёнка!
Беременность была отличная, все анализы в норме, к врачу ходила, как надо. Даже токсикоза не было, из еды ни на что меня не тянуло, поправилась на 8 кг., в общем – всё прекрасно.
Настало время ехать в роддом.
Я знала, что время подошло, и уже обязательно надо ехать, но что-то меня держало. В этот же день мне домой позвонила врач-гинеколог, которая меня наблюдала, и я поехала.
Учитывая то, что у меня отличная беременность, я не стала выбирать какой-нибудь «крутой» роддом, и поехала в тот, который был прикреплён к нашему району.
В родильный дом я прибыла вечером, ночью у меня начались схватки, под утро стало совсем больно. В 8 часов утра я сделала УЗИ и меня осмотрела зав. отделением, сказала, что всё хорошо и я к 10 часам вечера рожу.
Тут начались мои мучения. Ночь не спала, есть, естественно, ничего не ела, боли ужасные.
Опытные женщины мне сказали, что чтобы всё хорошо завершилось, надо заплатить своему врачу, который будет принимать роды. Роды у меня должна была принимать та самая зав.отделением, которая меня и осматривала. Я заплатила, сказав, что заранее за всё благодарна.
Вот тут начинаются продолжаться мои страдания. Воды отошли в 18 часов, продолжаются жуткие боли. Шейка матки раскрывается только на три сантиметра. Я прошу какое-нибудь обезболивающее – терпеть уже невозможно, уже около 10 часов мучаюсь. Мне ставят через позвоночник лидокаин. Это помогает, но минут на 10.
Уже час ночи, я начинаю умолять, чтобы мне сделали кесарево сечение, на это мне говорит моя врач, что у меня нет показаний к кесареву. И только, когда она взяла, и очередной раз послушала сердцебиение плода, и толком ничего не услышав, меня начали готовить к операции.
Дальше было тоже интересно.
Сначала мне поставили укол лидокаина, проведя чем-то по животу, врач спросила:
- Чувствуешь?
- Да – ответила я.
Потом мне поставили ещё.
- Чувствуешь?
- Да!
Я слышала разговор врачей.
- Ты, наверно, была раньше наркоманкой, раз всё чувствуешь! – заявила одна из врачей.
Потом мне сделали общий наркоз, и я уже ничего не чувствовала.
Очнулась я на рассвете в реанимации. Начала требовать к себе врача, чтобы узнать, что с ребёнком. Врач, принимавшая у меня роды, пришла, в каком-то помятом состоянии. Она рассказала мне жуткую историю, что у ребёнка была ТРИЖДЫ обмотана пуповина вокруг шеи, и вообще он не выживет.
К 10 часам ко мне в реанимацию опять пришла моя врач, и я ей дала свою «сотку», и оставшиеся деньги, так как в реанимации положить их было некуда.
Сначала сказали, что я могу сходить, посмотреть на своего ребёнка, но потом меня перевели в другое отделение, и все замолчали.
В отделении гинекологии я пролежала 5 дней, и только перед выпиской узнала, что ребёнок умер через 10 часов после рождения.
Мои родственники были в больнице в это время и узнали о трагедии сразу же, они говорили с врачом, принимавшей роды. Как рассказывала потом моя мать, её всю трясло, и она сказала: «извините, у меня такое за 20 лет впервые». Хоть телефон вернула, и то – спасибо!
Вообще, в этой больнице происходили и ещё интересные вещи.
Принесли мне мои родственники плавленый сыр. Такой, в круглой коробочке, где лежат сырки, нарезанные треугольными дольками. Таких коробочек было две – одни сырки со вкусом бекона, а другие со вкусом грибов. Позже, по телефону меня спросили:
- Тебе какой сыр больше понравился?
- Как какой? Мне передали только одну коробочку, и то на половину пустую.
Потом мне приносили в больницу ещё суп из курицы, и я даже обрадовалась, увидев в банке с супом мелкие куриные кусочки. «Как здорово они догадались сделать!» - подумала я. Оказывается с супом ещё предали и пол курицы, но та таинственно исчезла.
Видимо, совсем голодали медсёстры в этой больнице!
Выписавшись, я ходила к патологоанатому, узнать причину смерти ребёнка, он сказал, что было кровоизлияние почти во все органы, а в остальном ребёнок был абсолютно здоров.
Ах, эти два слова «если бы»!
Если бы я поехала в другую больницу…, если бы мне сразу сделали кесарево…, если бы…, если бы… .
И ещё наших врачах-профессорах.
Случилась со мной плохая неврологическая болезнь, мне тогда помог один врач.
Тогда он мне помог, спасибо ему за это, потом я стала замечать за собой нехорошие признаки поведения, которых раньше не было. Я сказала об этом своему профессору. Он мне посоветовал попить таблетки на травах. Между тем, моё состояние становилось всё хуже и хуже. И только когда я прошла обследование уже под руководством другого врача, тогда выяснилось, что всё уже запущено и я – инвалид.
Если бы он вовремя отправил меня на обследование, сейчас я бы была здорова.
Если бы...
А мой профессор мне заявил: «извини, это моё упущение».
Короче, бобло все горазды брать, причём неплохое, а делать ничего не хотят. Никого ничего, кроме денег не трогает!
Рецензии
Это конечно страшно... Представляю рожениц у которых нет денег, если за деньги так. Как жить с этим дальше не понимаю...
У меня был в тюрьме друг - он был убийца, глубоко несчастный человек, медленно сошедший сума и застреленный на высоченной трубе котельной в зоне снайпером.
Николай. Я сам читал его обвинительный приговор, пытаясь помочь юридически, так как судьба его самого и его семьи меня потрясла.
Жил он в Луганской губерне в конце 80-х, был женат,имел двоих детей,был счастлив... Как-то его младший сынишка баловался со старшим на улице спичками и краской, у старшего держащего краску загорелась рука и банка из которой он лил краску пытаясь разжечь огонь... Когда руку обожгло немного старший откинул банку в сторону испугавшись и попал ею в младшего... Огонь и краска обожгли ножки ребенку трех лет. Дети прибежали домой и родители вызвали скорую. Врач осмотрел ожеги ребенка и уколол обезбаливающее и ребенка повезли с мамой в больницу... пока доехал умер, оказалось ребенку нельзя было колоть это обезбаливающее, врач не сделал пробы на реакцию организма ребенку, итог смерть от аллергии на препарат. Ребенка похоронили, сильно ругали старшего... Реакция матери на смерть сына произошла сразу же в больнице - мозг не выдержал и она сошла сума, замкнулась в своем мире... Отец и муж ее Николай - парень до 35 лет стал винить во всем врача... Шутка ли, сын и жена... Потеря была велика. Главное-Николай пытался поговорить с врачем, услышать от него объяснения и осознание того, что по его вине, из-за его не профессианальности умер его сын. Но врач избегал его, по телефону хамил и говорил идите жалуйтесь руководству. Закончилось тем, что Николай выследил этого врача в больнице, войдя в кабинет потребовал объяснений, в кабинете был пациент на приеме и врач нахрапом приказал немедленно выйти выталкивая Николая за двери... 17 ножевых ранений, 15 уже в конвульсирующее смертью тело, второй удар пришелся точно в сердце... 10 лет лишения свободы, человек медленно сходил сума от несправедливости мира, через пять лет в зоне он вылез на трубу завода и требовал прокурора, что бы тот разобрался, так как все его жалобы отклоняли. Там его и застрелил снайпер, ведь иначе он спускаться не хотел, а прокурор приехал и итог был. Вот так вот живут или жили другие... Простите, что написал об этом... Нашло воспоминание после ваших строк. Поэтому и пуста моя душа.
27 декабря 2005 года мой тест наконец-то показал две заветные полоски. Как я была рада. Конечно же, все мои родственники радовались вместе со мной, ведь мне так долго не удавалась беременность.
Больше всех ликовал мой муж, он в буквальном смысле носил меня на руках. Эти 9 месяцев прошли для меня очень легко. Давление, вес, анализы - все в норме. И ни одного сохранения. Единственное, что немного напрягало, это то, что таз был все-таки узковат. Но врачи в женскойконсультации меня успокоили, сказав что среднестатистический ребенок весом до 3.700 кг. пройдет.
И вот уже прошел день, когда, ориентировочно, я должна родить, а схваток все не было. Решила сама ехать в роддом. Несмотря на то, что у меня пошла 41 неделя беременности, врачи делать ничего не собирались, положили меня в ОПБ. На 42 неделе ребенку в матке стало так тесно, что он практически перестал шевелиться. И, наконец, врач предложила мне стимулированные роды.
На следующий день с утра мне сделали клизму, я приняла душ, врач проколол мне плодный пузырь. Перед тем, как проколоть, он долго ковырялся во мне своими толстыми пальцами. Было очень больно. Такую сильную боль я не испытала даже во время схваток и родов. В тот момент мне казалось, что он специально пытается причинить мне боль.
После этой процедуры из меня хлынули воды и перевели меня в предродовую палату. Она была рассчитана на 6 человек и все койки были заняты. От отхождения вод и начала схваток прошло 10 часов, но шейка матки все не раскрывалась.
Соседке по палате с такой же ситуацией предложили кесарево сечение. Мне не предложили. Я просила прооперировать меня, мне отказали. Наконец, еще через 5 часов у меня начались сильные схватки, за ними - потуги. На родильное кресло меня уже буквально тащили по коридору, сама я идти уже не могла. Тужилась я изо всех сил, но ребенок упорно не желал выходить. Подошел врач, посмотрел меня и, наконец, сам понял, что все идет не так как надо.
Мой малыш застрял у меня в тазу, и все мои усилия были напрасными. Пришла заведующая родильным отделением и налегла на меня всей своей огромной массой. Я почувствовала, что не могу из-за нее даже вдохнуть, сквозь пелену видела, как, схватившись за голову, вокруг меня бегал врач, как кричали что-то акушерки, но голоса их я слышала все дальше и дальше.
Почему-то увидела себя на берегу моря, закат солнца над горизонтом, мелкий морской песок, приятный шум прибоя. Легкий морской бриз развевал мне волосы. А я смотрела на закат, и мне хотелось навсегда остаться в этом месте.
Очнулась я от яркого света, бьющего мне в глаза. В последний момент увидела, как от меня уносят сине-фиолетового ребенка. Он не плакал и не шевелился. На следующий день я подписала бумаги, и врачи увезли его в детскую реанимацию. Родился он на1-3 балла по Апгару, весом 4.520 кг!
На протяжение недели нахождения в роддоме, я звонила в ту детскую реанимацию и каждый раз мне отвечали, что шансов на спасение моего малыша практически нет. После выписки из роддома я сразу поехала к моему карапузу. Когда я его увидела, слезы брызнули из моих глаз - весь в проводочках, исколотый, под глазками синие круги и в коме.
Голова похожа на вытянутый кабачок, кости черепа сместились, когда он во мне застрял, мозг почти полностью раздавлен. Месяц он лежал в реанимации в коме, а я каждый день звонила и спрашивала, нет ли ухудшений. Мои молитвы были услышаны, через месяц мой малыш очнулся.
Его перевели в палату интенсивной терапии. Через несколько дней и я легла в больницу, ждать, когда его переведут ко мне.
Его лечащий врач сказал, что прогнозы на будущее очень не утешительные, что малыш мой будет вечным инвалидом, короче говоря, овощем. Сразу от нас открестился, сказал, что такой диагноз это приговор и за лечение не возьмется ни он, ни другие врачи, т.к. это бесполезно.
Когда ребенок полностью пришел в себя, начала сходить с ума уже я. У него всегда и сильно болела голова. Он не плакал, а истошно кричал. Это продолжалось до тех пор, пока он не терял сознание. Успокоить его я не могла в любом положение и при любом укачивании. Врачи говорили, что ничем не могут помочь и только разводили руками. Кричать он начинал примерно в 1.30 ночи и продолжал до 7.30 утра.
Потом нас перевели в другую больницу. Там одна медсестра сказала мне, что такие детки, как у меня, долго не живут. Сделали УЗИ головного мозга, оказалось, идет процесс деградации мозга. Видимо, под влиянием этого он перестал видеть и слышать, усилились судороги. Я была в вечной депрессии и всегда хотела спать.
Промучился мой малыш на этом свете долгих для него 5 месяцев. Потом Бог забрал его к себе. Рожала я в прошлом году. Сейчас идет 31 неделя моей новой беременности. Чем меньше времени остается до родов, тем больше меня гложет страх, что все это, не дай Бог, снова повторится.
Разумеется, теперь я рожать буду платно, и платить будем именно за кесарево сечение. Но везде ведь соломки не подстелешь, правда?
Дорогие девушки, позвольте мне поведать мой грустный рассказ о моем опыте ведения беременности и родов в ПМЦ. Считаю своим долгом предупредить вас, что бы вам не пришлось пережить тот кошмар, который пережила я.
Итак, познакомлю вас со своей драматической историей:
В июле я стала наблюдать свою первую беременность в клинике «Мать и Дитя» на Савеловской у Лариной Е. Б. по контракту «Ведение беременности с третьего триместра». До этого я с мужем проживала в Японии, там работает супруг, и наблюдалась там. Мною были предоставлены результаты 2 УЗИ, согласно которым, ПДР по размерам ребенка — 12 октября, что на 9 дней позже ПДР по менструации, что так же подтвердили УЗИ, проведенные в клинике «Мать и Дитя». Я обьяснила Г-же Лариной, что у меня всегда был нерегулярный цикл, продолжительностью более 35 дней, так же часто бывали задержки. В устной беседе врач признала, что истиный срок меньше, но в документации писала срок беременности исходя из даты менструации. Так же Г-жа Ларина не раз повторяла, глядя на календарь, что я должна родить до 10 октября. Доктор не стала датировать беременность по результатам УЗИ, напротив, для стимуляции роста ребенка, мне были назначены Актавегин и витамин Е. Дозировку капсулы витамина Е мне не сообщили, сказав, что все капсулы «абсолютно одинаковые».
22 сентября, на сроке 37 недель по УЗИ, Г-жа Ларина провела мне осмотр на кресле, сказав, что моя шейка соответствует шейке на 38 неделе. После этого меня попросили «положить ладошки под попу и придвинуться поближе». В течении нескольких минут Г-жа Ларина «что -то делала с моей шейкой матки», очевидно, стараясь достать слизистую пробку. Г- жа Ларина не спросила моего разрешение до производимой манипуляции и не проинформировала о ней после. Врач сказала мне: если не родите, то на приеме 6 сентября, нужно будет «выбрать день». После приема я почувствовала очень сильную глухую тяжелую боль внизу живота, ночью я проснулась от острой боли, только утром я почувствовала облегчение.
6 октября на приеме, прямо с порога меня спросили «почему я не рожаю», получается попытка г-жи Лариной вызвать у меня роды не удалась. Я показала результаты КТГ и УЗИ, проведенными до приема, которые были в полном порядке. Г-же Ларина сказала, «что пока все работает, но мы не можем знать когда произойдет срыв». Я стала выражать сомнения и свои опасения насчет индукции родов, т.к. срок по ранним УЗИ был только 39 недель!!! На момент приема вес ребенка был 3100 г. В мой адрес последовали угрозы, запугивания тяжелыми осложнениями у ребенка, врач сказала: «что мой малыш захлебнется мекониальными водами и будет лежать в реанимации». После проведенного осмотра врач сказала: «На мой вкус вы должны рожать 10, но приезжайте 11 октября в ПМЦ, если шейка такая же, то нужно будет вечером госпитализироваться, мы поставивам в шейку матки расширяющий баллон, а утром вводиться гель с простагландинами, который запускает схватки.» Врач уверила меня, что индуцированные роды абсолютно такие же, как естественные и что не навредят ребенку, а что моему малышу навредит «находиться в матке со старой плацентой». На мое предложение прислать первое УЗИ врач, к сожалению, не отреагировала. После этого приема у меня очень сильно ухудшилось психологическое состояние, я перестала спать ночами.
10 октября мы с мужем поехали в ПМЦ, с целью поменять врача на роды. Заведущая Зорина Е.Н. посоветовала Балицкого С.П., к которому мы сразу попали на прием.
Проведя осмотр и собрав анамнез Г-н Балицкий признал, что истинный срок меньше, чем срок по менструации и сказал, что можно провести амниотомию, т.к. шейка зрелая: пропускает два пальца и укороченная. Так же несмотря на хороший мазок, доктор «на всякий случай» назначил вставлять антибиотик Тержинан. Врач посмотрел на календарь и велел прийти на прием 16 октября.
На приеме 16 октября Г-н Балицкий сказал: «Вы согласны, что пора рожать, меня за 42 неделю по менструации уже могут расстрелять». Г-н Балицкий очень жестко говорил, что «завтра нам нужно рожать». После осмотра, Г-н Балицкий настаивал, что «хоть шейка и пропускает два толстых пальца и укороченна, на его вкус она чуть плотновата и он все таки хочет ввести гель». Он заявил, что через имеющееся отверстие ребенок не вылезет!!! Доктор заверил нас, что гель не влияет на харктер схваткок и продолжительность родов, а только дает толчек к родам и помогает шейке расслабится. Г-н Балицкий велел явиться в 6 утра, в это время у него начиналось дежурство в родовом отделении. Я предупредила, что у моей мамы два раза были послеродовые кровотечения.
К своей беде, мы поверили и доверились Г-ну Балицкому. Нас ввело в заблуждение, что г-н Балицкий является акушер – гинекологом Пеританального Медицинского Центра, а так же хорошие отзывы в интернете (это сейчас я понимаю, что большинство из них фальшивые!!!)
17 октября, после бессонной ночи, мы приехали с мужем в ПМЦ. В родзале врач с медсестрой встретили меня, уже готовые вводить гель. Я сказала врачу, что боюсь, он признался, что тоже и предложил «бояться вместе».
В 7.50 мне был введен гель «Препидил». Вскоре акушерка Н. В. Орлова заметила, что на мониторе у меня пошли хорошие схватки.
В 8.40 врач провел осмотр и сказал, что «гель подействовал» и сразу же проколол околоплодный пузырь, отметив, что воды чистые. Через несколько минут начались очень болезненные схватки с интервалом 2 минуты. Доктор, проявил «находчивость» и велел медсестрам поставить мне капельницу «Папаверин Дибазол». Накануне родов, я пыталась обьяснить Г-ну Балицкому, что по результатам допплера у меня расслабленные маточные сосуды, что подтвердил допплер непосредственно перед родовозбуждением, так же я гипотоник. Я услышала разговор медсестер, одна из них удивилась подобному назначению. Привязанная к капельнице и КТГ я извиваясь на кушетке, не имея возможности менять положение тела. Для тех кто не знает: комбинацию Папаверин Дибазол используют при гипертонических кризах в уколах, в капельницах же, практически, не применяется. И что самое интересное: Папаверин в комбинации с Дибазолом оказывает очень сильное расслабляющее действие на мускулатуру матки, расслабля ее, а так же снижает тонус сосудов, (которые после родов должны сократиться), усиливают кровоснабжение и резко снижает давление. Получилась диспропорция, доктор дал гипердозу гормональной стимуляции, тут же начались сильнейшие схватки, как перед потугами, а в качестве противодействия, он стал расслаблять матку. Я консультировалась с очень уважаемыми специалистами, все в один голос сказали, что подобной диспропорцией врач подверг меня колосальному риску кровотечения, кровоизлияния и серьезной отслойки плаценты! Доктора сказали, что я могла потерять ребенка!
В 9.30 врач отпустил меня «гулять» по коридору, муж катил капельницу. Через некоторое время Г-н Балицкий увидил мои страдания в коридоре и сказал «пойдемте ставить анестезию». Схватки шли уже каждую минуту.
В 10.20 Анестезиолог Пронин А. Е. поставил мне эпидуральную анестезию, после чего у меня начался сильный тремор, анестезиолог вколол мне Трамадол (наркотическое обезболивающее) внутривенно для расслабления и пообещал снизить блок анестезии на потуги. Я почувствовала дурман и стала засыпать, но меня разбудил запах калловых масс. У меня началось интенсивное опорожнение кишечника. Медсестра тревожно отметила, что у меня низкое давление, я сказала, что я гипотоник.
Около полудня пришел врач, Наталья как раз вытирала последние фекалии, он сказал что: «полное открытие, сейчас будем рожать» и довольный удалился. Страшно представить, что испытывал в это время малыш, из за капавшихся мне расслабляющий медикаментов, снизившимся давлением у меня и все это при сильнейших, почти беспрерывных схватках.
Вскоре трансформировали кресло и отцепили Папаверин с Дибазолом. К сожалению, Г-н Балицкий не предупредил анестезиолога о необходимости снизить блок эпидуральной анестезии, из за которой, я абсолютно ничего не чувствовала. Как правильно тужиться, мне обьяснили только после моей неправильной попытки. Я поняла, что что — то идет не так, врач сразу стал весь мокрый и давил рукой на живот, кричав: «Ты не правильно тужишься!.» Я увидела ножницы, и, как наивная дурочка, молила: «Не нужно резать». На что доктор, сурово парировал: «Вы не о том думаете!». Интересно, о чем думал доктор Балицкий, когда так разогнал роды, и только успевал по пунктам проводить манипуляцию за манипуляцию, полностью лишив меня возможности учавствовать в своих родах. Акушерка сделала разрез, врачу он показался недостаточным, Наталья, с недовольной гримасой вынуждена была подчиниться и углубила рану, направив боковой разрез вниз.
В 1.30 моего ребенка извлекли, было всего три потуги, сразу перерезали пуповину, мне не показали ребенка и тут же забрали на пеленальный столик, ничего мне не сказав про его состояние и про проводимые процедуры.
К сожалению, врач сразу забыл про меня и смотрел как реанимируют ребенка, который вяло закричал. После такого количества расслабляющий препаратов и агрессивной стимуляции мне не дали препаратов сокращающих матку. Акушерка, наблюдавшая за мной, сразу заметила начавшееся гипотоническое кровотечение. К сожалению, г-н Балицкий стал звать анестезиолога и зав. отделением Ероян Л.Х., дежуревшую в тот день, на подмогу, когда кровотечение уже было в полном разгаре. Промедления г-на Балицкого привели к тому, что я потеряла большое количество крови. Кровотечение могло бы иметь тяжкие последствия, меня спасла хорошая свертываемость крови, по результатам коагулограммы она находилось на верхней границе нормы.
После остановки кровотечения зашли несколько студентов во главе с дежурным врачом, похожую на Прядко Е.С. Студенты с интересом наблюдали за исходом «интересного случая» и как доктор мяла мою матку. Допуск студентов произошел без моего предварительного согласия, что является нарушением моих прав, как пациента.
Неправильные действия Балицкого С. П. (агрессивная гормональная стимуляция, приведшая к каскаду вмешательств, одновременно с применение большого количества расслабляющий медикаментов) повлекло за собой печальные последствия для моего здоровья и здоровья моего сына, а именно:
— Ишемически — гипоксическим повреждением головного мозга моего ребенка, у ребенка нашли двухстороннее кровоизлияние в мозгу и кисты. — Необходимость срочно извлечь ребенка повлекла за собой решение Балицкого С. П. произвести глубокий разрез.
Несмотря на то, что Г- н Балицкий позвал старшего врача Борец М.В. помочь зашить разрез, сформировался несостоятельный рубец, который достовляет мне сексуальный и бытовой дискомфорт, тем самым сильно снижая мое качество жизни. — Балицкий С. П. сделал все возможное что бы спровоцировать у меня маточное гипотоническое кровотечение: Папаверин — Дибазол капельно, эпидуральная анестезия на фоне беспрерывных индуцированных схваток.
Согласно УЗИ, проведенного непосредственно перед родами, все показатели соответствуют норме! Никаких показаний к индукции, кроме неправильного срока по менструации не было! Воды были чистые. Плацента, по заключению гистологического исследования последа выполняла свои функции и не могла быть причиной гипоксии у ребенка. Педиаторы ПМЦ и городской поликлиники подтвердили мне, «что ребенок никак не тянет на сорок две недели» (срок по менструации), признаков переношенности у ребенка не было.» Зато была ишемия головного мозга, которую ребенок получил в результате искусственных стремительных медикаментозных родов.
Отмечу, что что вся беременность прошла очень легко без единого осложнения. Я вела здоровый образ жизни и все анализы были хорошие. У меня не было абортов, выкидышей и никаких гинекологических заболеваний. Мне страшно подумать, что было бы с малышом, после такого ведения родов, если бы моя беременность была осложненной или малыш перенес бы внутреутробные инфекции.
Считаю, что Ларина Е. Б. намерено увеличивала срок моей беременности, невзирая на данные УЗИ и оказывала мне психологическую травлю, запугивая осложнениями и склоняя к программированным родам. Ларина Е.Б. в июле 2016 года уже смотрела на календарь и говорила что я должна родить до 10 октября 2016, что по данным ранних УЗИ соответствует 39 недель и 5 дней.
Балицкий С.П. намеренно избрал агрессивный метод вызова родов и делал вредные назначения и манипуляции, подвергая мою жизнь и жизнь ребенка огромному риску.
Из-за ошибочных действий врачей мой малыш мучается головными болями, он стонет и кричит во сне. Сколько еще слез мне и моей семье придется пролить, по мере того, как малыш будет развиваться, предстоит только узнать. Ведь известно, что повреждения головного мозга в родах понастоящему проявляются после достижения ребенком трехлетнего возраста. У меня болит душа, когда я вижу как ребенок мучается. Помимо этого я сама, извиняюсь за подробности, не могу пописать, что бы не намочить попу и ногу. Из — за криво зашитого рубца, струя все время течет в сторону. Спасибо за все это Вам Доктор!
Как мне потом сказал Г-н Балицкий: «Вам должно было понравиться, ведь вы приехали и быстренько родили». Доктор, боюсь вы ошиблись, во — первых родили Вы!, и понравиться это могло только Вам! Я же не учавствовала в своих собственных родах и была лишь обьектом для манипуляций! Это при том, что у меня были «зрелые родовые пути» и здоровый малыш внутри! Мы приехлали в 6 утра, как доктору было удобно. Ничего, что я не спала ночью, зато к обеду доктор уже со мной покончил, а мой малыш лежал с капельницей и трубочками в реанимации. Г-н Балицкий, родоразрешил меня, первородящую женщину за пять часов!
Видимо не просто так, доктор настоял, что бы мы приобрели «страховку» на реанимацию ребенка за 25 тыс. рублей. Он сказал, что своим пациентам всегда говорит ее взять!! Больно осозновать, что с последствиями мне и малышу жить всю жизнь(((
Девочки, запомните эти фамилии Ларина Екатерина Борисовна и Балицкий Станислав Петрович! Отведи Вас Господь попасть в эти руки!!!
Пусть рядом с Вами будут врачи, опытные и человечные, которые не будут вмешиваться, когда это не нужно, а если нужно спасут!
P.S. представители клиники троллят меня на всех сайтах в комментариях, очень уж им не нравится правда-матка!